водородной пятидесятимегатонной бомбы. Он также рассказал о разработке ракеты дальности 13 тысяч километров, которая могла быть подготовлена к старту всего за несколько минут и легко доставала до США.
Когда Хамфри по просьбе Хрущева сказал название своего родного города, советский лидер вскочил со стула, подбежал к висевшей на стене карте и обвел синим карандашом Миннеаполис – «это чтобы я не забыл приказать не трогать этот город, когда они выпустят ракеты по США». Хрущев поразил Хамфри как человек не слишком уверенный в прочности своего положения, «который поднялся из бедности к богатству и власти, но не слишком уверен в себе и в своем новом положении».
Рассказывая на следующий день о своей встрече послу Томпсону, чтобы американский посол мог передать этот разговор президенту Эйзенхауэру, Хамфри подчеркнул, что Хрущев не меньше двадцати раз возвращался к берлинскому вопросу и ультиматуму, который, по словам советского лидера, появился после «многомесячных раздумий». Хамфри пришел к заключению, что главная цель их восьмичасовой беседы – настоящего марафона – заключалась в том, чтобы «произвести на него впечатление советской позицией по Берлину и передать его [Хрущева] слова и мысли президенту Соединенных Штатов».
Для описания Берлина у Хрущева был целый арсенал метафор. Западный Берлин, сказал Хрущев, это кость в горле Советского Союза, и он хочет вытащить эту кость, сделав Берлин «свободным городом», демилитаризованным, под наблюдением представителей Организации Объединенных Наций. Хрущев, чтобы убедить Хамфри, что он не пытается обмануть Соединенные Штаты, подробно рассказал, как лично приказал вывести советские войска из Австрии в 1955 году, тем самым обеспечив ее нейтралитет. Хрущев сказал Хамфри, что он убедил министра иностранных дел Молотова, что советские войска были бы нужны в Австрии только в том случае, если бы он хотел расширяться в западном направлении, но он не хотел этого делать. Так, по его словам, «Австрия стала нейтральной, и был уничтожен источник конфликта».
По его мнению, поведение Советов в Австрии должно послужить Эйзенхауэру и как образец для Западного Берлина, и как ручательство относительно будущего. Вот почему, сказал он, Соединенным Штатам, Великобритании и Франции нет необходимости оставлять войска в Берлине. «Зачем вам двадцать пять тысяч солдат в Берлине, если вы не хотите вести войну? – спокойно сказал он. – Почему вы не выдергиваете этот шип? Свободный город, свободный Берлин, возможно, поможет растопить лед между СССР и США».
Хрущев убеждал Хамфри, что, решая берлинскую проблему, он и Эйзенхауэр могут улучшить личные отношения и вместе достигнуть исторической оттепели в холодной войне. И если американскому президенту не понравилось что-то в его берлинском плане, сказал Хрущев Хамфри, то он готов рассмотреть встречные предложения. Хрущев сказал, что готов принять любые альтернативные предложения от Эйзенхауэра, за исключением предложений об объединении Германии и «ликвидации социалистической системы в Восточной Германии».
Быстрые