результатов. Проверив его мишень, инструктор вынес свой вердикт: удовлетворительно. Итог был ожидаемым. Брэзен вернулся в строй.
К концу занятия все были вымотаны. Сказывалась общая усталость. Она навалилась на плечи и сильно тяготила. Но до отдыха было еще рано. На сегодня в лагерной жизни было запланировано еще одно мероприятие.
Все собрались на плацу. Сегодня день особый – День Почести. Такие праздники проходили с разной периодичностью, обычно раз в несколько месяцев. Они были созданы для памяти героев войны, памяти освобождения городов или памяти каких-либо крупных битв.
После того, как все построились в изящные линии, началось чествование. Для предания празднику помпезности играла громкая музыка в исполнении оркестра. Символично подняли флаг. Царило торжественное настроение. Несмотря на усталость, на лицах сияли улыбки.
После прослушивания гимна на импровизированную сцену, установленную на время чествования, поднялся капитан лагеря. По традиции он должен был держать речь.
«Дорогие жители Червены, – начал он. – Мы собрались здесь не просто так, мы собрались здесь, чтобы отметить этот светлый праздник – День Почести. Как вы все знаете, он создан для того, чтобы почтить память всех, кто погиб во время войны. Данный праздник не обошел никого стороной. Здесь собрались учителя и ученики, люди разных возрастов и поколений, но нас объединяет одно – все мы потеряли кого-то на войне. Отца, деда, брата, дядю… Но мы должны помнить, что их жертва не была напрасной. Они подарили нам страну, в которой мы сейчас живем, наше замечательную Червену. Мы этого не забудем. Мы встанем на ее защиту, мы продолжим дело наших предков. Настанет день, и мы отправимся на фронт. Многие из нас боятся этого, но не стоит. Наша жертва тоже не будет напрасной. Наши потомки будут так же помнить о нас, как и мы сейчас о своих предках. Почтим же их память. Хвала Героям! Хвала Червене!»
Над рядами проносились торжественные возгласы. Все вторили капитану. Дружное эхо.
После конца чествования и ужина день был окончен. Ученики были свободны в своих действиях. Большинство решили принять душ.
Брэзен был слишком слаб, чтобы пошевелиться. Он ничком лежал на кровати. Даже малейшее действие казалось непосильным. Непосильным было даже думать. В голове царила пустота. Но то и дело в этой пустоте всплывала речь капитана. Вот о ней думать Брэзен перестать не мог. Что-то в словах капитана его смущало и даже злило, но он никак не мог облечь свои чувства в мысли. Так и лежал, пытаясь разобраться.
Возможно, его смущало то, что все считали этот праздник светлым. Какой же это праздник? Столько людей погибло. Не подошли бы людям больше скорбные лица? Или его смущало то, что капитан говорил о войне, как о неизбежном? Словно они туда пойдут и обязательно погибнут. Или, вероятнее всего, он просто скучал по отцу. Он никогда не видел его, не знал, каким тот был. Единственное, что о нем сохранилось, так это рассказы матери.