противопоставлять себя как активистов и людей, на которых якобы этот активизм направлен. Потому что это опять получается субъектно-объектная система отношений, где активист – это субъект, который на кого-то в одностороннем порядке воздействует.
Мы с тихопикетирующими пытались проводить какие-то внутренние тренинги по коммуникации, обменивались практиками, у кого что лучше выходит. Учились друг у друга, как правильно вывести разговор из тупика, если он зашел в тупик. Или пытались понять, откуда берется и наша, и чужая агрессия. Потому что она же не просто так вспыхивает. И плюс ко всему это была постоянная взаимопомощь. Я знаю, что есть несколько чатов, где объединились девушки-активистки, которые в своих городах оказывают помощь пострадавшим от домашнего и сексуального насилия, и они нашли друг друга через эту акцию, и они занимаются тихим пикетом.
– Я не знаю, мне кажется, что, по-своему, конечно, [такая акция] мягкая, но идти и коммуницировать с людьми по таким серьезным темам… Я, наверное, слишком травмирована опытом своего активизма, но у меня при виде плаката просто трясучка начинается. Потому что, как только ты достаешь и разворачиваешь плакат, через 10 минут или через 10 секунд тебя либо задерживают, либо пиздят, либо пиздят и задерживают. Короче, не очень много вариантов. Я еще помню, что, когда я приходила, мне казалось, что я пытаюсь объяснить людям настолько самоочевидные вещи, что тут особо не о чем коммуницировать, мне просто нужно выйти и показать, что я такой же человек, как все. И это же очевидно, что если я такой же человек, как все, то есть нормальная, хорошая, улыбчивая девочка, то общество должно мне кивнуть и сказать – да, возьмите себе человеческие нормальные права, вот сейчас мы видим, что у тебя нет рогов и копыт, вообще ты милая и вежливая. И когда вместо какого-то кусочка прав тебе прилетает по голове, то вырабатывается, с одной стороны, аллергия на такую форму коммуникации, как плакат, и потом возникает, не знаю, называть ли это агрессией… Наверное, да. Не хочется быть тихой, не хочется быть вежливой, делать всем вокруг комфортно, ведь тебе постоянно делают некомфортно. Поэтому меня тихий пикет поразил и его правила тоже, которые вы выработали.
– Мы старались быть бережными не только к окружающим, но и к себе, потому что подобная акция отнимает много сил. Те люди, которые не чувствовали себя в состоянии говорить с незнакомцами на улице, помогали с модерацией онлайн-сообществ – отвечали на вопросы в комментариях под постами. Постепенно тихий пикет превратился в образовательный проект. Мы друг друга образовывали, обменивались списками литературы, выкладывали их в публичный доступ, привлекали экспертов из разных областей знания.
Но сама я плохо справлялась с заботой о себе. Через год акции у меня началось то, что мы сейчас называем выгоранием. Я не спускалась после этого в метро около года – там меня ждали панические атаки. Я думаю, что это связано с сильной эмоциональной перегрузкой, потому