бранный дух Владимира, кажется, угас. В продолжение двадцати пяти лет остальной его жизни летопись упоминает в двух словах об одном походе его на хорватов (в 993 году), вероятно, по какой-нибудь особой причине; он жил в мире со всеми соседними государями: с Болеславом, королем ляшским, Андреем чешским, Стефаном угорским.
Только с печенегами война была беспрестанно. Владимир, лишь только водворился в Киеве, как начал принимать против них меры и поставил множество городов по Десне, Остру, Трубежу, Суле и Стугне, населил их мужами лучшими от словен, кривичей, чуди и вятичей, чтобы преграждать их набеги до Киева; иногда принужден он бывал ходить в Новгород, чтобы нанимать оттуда верховных воинов, то есть норманнов.
Сыновья его княжили в уделах, розданных им очень рано, под наблюдением кормильцев, и платили урочную дань отцу: Ярослав в Новгороде, Святополк в Турове, Борис в Ростове, Глеб в Муроме, Святослав в Деревах, Всеволод во Владимире, Мстислав в Тмуторакани…
В последний год своей жизни (1013) Владимир был огорчен ослушанием сына Ярослава, который, понадеясь на силу новгородскую и помощь варягов или на старость отца и свое отдаление от него, не хотел платить двух тысяч гривен, что новгородские посадники платили уроком киевскому князю, раздавая тысячу гридям в Новгороде. Владимир рассердился. «Готовьте путь, мостите мосты», воскликнул старый князь, собираясь сам идти на войну, но силы ему изменили, он занемог. Между тем, пришло известие с другой стороны, что идут печенеги. Владимир должен был пока оставить без наказания дерзкого сына и послать свою дружину против печенегов с любимым сыном Борисом, который находился тогда в Киеве. Он уже не смог дождаться их возвращения: 13 июля 1013 года он скончался в любимом сельце Берестовом, лет шестидесяти с лишком от рождения.
Великий князь Святополк. 1013–1019
Во время кончины великого князя Владимира Святополку, его усыновленному племяннику, случилось быть в Киеве. Имея право на стол великокняжеский, как сын старшего брата Владимира, Ярополка, он остался в Киеве, созвал киевлян и начал оделять их дарами. Те принимали дары неохотно: сердце их было с братьями в дружине Борисовой. Святополк должен был опасаться, чтобы этот любимый князь, имея с собою сильную рать, не лишил его отчины, согласно с желанием людей и бояр. Может быть, говорил в нем и тайный голос мести за отца Ярополка, убитого Владимиром. Как бы то ни было, он решил погубить Бориса и ночью, тайно, ушел в Вышгород.
Борис, не найдя нигде печенегов, возвращался со своими воинами, когда пришла к нему весть о смерти отца. Воины пришли к нему: «Спеши в Киев и садись на столе отца». «Нет, не могу я поднять руки на брата старшего, отвечал Борис. Он должен быть мне вместо отца». Такой смиренный ответ не мог понравиться дружине, любившей власть, богатство и войну. От робкого все ушли к смелому, и Борис остался с одними отроками.
Приходит другое известие: хотят погубить тебя. Борис, вероятно, христианин с младенчества, воспитанный в правилах