пороге будет стоять сын. Он живет очень далеко, на Севере, и именно поэтому редко её навещает. Она проведёт сына на кухню, и пока на плите разогревается чай, сбегает в комнатку и принесет теплый мохеровый шарф. Сыну на Севере непременно сгодится – ведь там очень холодно…
В наступившей тишине молодой мужчина долго вглядывался в раскрашенную фигурку обезьянки-старушки в кресле-качалке. Протянул руку, но так и не дотронулся до неё. Выудил сотовый, приложил трубку к уху и, забыв про Карла, неуверенно пошел к выходу. Прежде чем за ним закрылась дверь, Карл успел услышать:
– Мама? С днем рождения. Я скоро буду.
Фигурка старушки-обезьянки смотрела ему вслед через слюдяное оконце, тихонько качаясь в своем кресле.
– Здравствуй, русалочка! – обратился Карл к нарядной девчушке, с любопытством разглядывавшей тряпичных кукол.
– Здравствуйте, – вежливо ответила она. Оглянулась на маму – та стояла около входа на улице и сосредоточенно говорила по телефону – и спросила: – А как вы догадались про русалочку?
– Очень просто, – улыбнулся Карл. – У тебя в волосах заколки в форме морских звездочек, на цепочке – кулончик-ракушка, на руке браслетик из рыбок и дельфинчиков. Да и кофточка на тебе синяя, как морская вода. Кроме русалок, так больше никто не одевается.
Девчушка заулыбалась и, бросив быстрый взгляд на по-прежнему занятую беседой маму, прошептала:
– Меня зовут Эльвира. Только маме не говорите, пожалуйста, а то она меня ругать станет. Мне нельзя притворяться русалочкой.
– А кем же тебе можно притворяться?
– Ну, например, брокером. Или топ-менеджером.
Карл улыбнулся бы, если бы девочка не была так серьёзна.
– Не скажу, – заверил он. – А пока мама занята, хочешь посмотреть спектакль?
– Хочу! – обрадовалась маленькая русалочка. – Очень хочу!
Мама Эльвиры обнаружила свою дочку у витрины, оформленной под зеркальное озеро в кувшинках. Девочка зачарованно разглядывала вырезанных из дерева тритонов, русалок, моряков и рыбаков и выпиленных из разноцветных камней рыб, черепах и ракушек. Казалось, будто все они только-только замерли на своих местах.
– Эльвира! – укоризненно воскликнула мама. – Ты же у меня уже совсем большая, на следующий год в школу пойдешь. Сколько раз я тебе говорила – нечего тратить время на такие глупые игрушки. Лучше давай запишу тебя на курсы французского.
– Не хочу, – вздохнула девочка. – Мне хватает английского, музыки и хореографии.
– Ну, пойдем, я тебе новую компьютерную игру куплю, – предложила мама и, взяв дочку за руку, вывела её из магазина.
Прошло несколько недель, и в кукольный театр стали регулярно заглядывать любопытствующие. Кто-то покупал игрушки, на смену которым позже Карл непременно мастерил новые, но чаще всего люди приходили ради спектаклей.
Дети упоенно разглядывали тряпичных кукол и фарфоровых божков, вырезанных из дерева русалок, отлитых из разноцветного стекла лебедей, выпиленных из полудрагоценных камней черепашек, вылепленных