растения и полынь. После этого «сумасшедшая» стала называться «ведьмой».
Если человек живет обособлено от социума значит на него обязательно навешают ярлыков. Люди не любят находиться рядом с тем чего не знают. Страх от присутствия неизвестного наделяет неизвестное чертами, преобладающими в наблюдателе. Если в наблюдателе больше зла, то и неизвестном будет видеться опасность. Сплетни разносят недобрые языки, и Анфиса Львовна превратилась в чистый холст для грязных слов и мыслей местных, не обременённых разумом, баб.
Только с моей бабушкой их связывала крепкая дружба, но если к бабуле дети с радостью бежали в гости, то к домику её подруги – Анфисы Львовны ходили «пощекотать нервы».
Бабушку часто учили уму-разуму её соседки, говоря, что дружба с «колдуньей» до добра не доведёт, но бабуля лишь улыбалась в ответ и небрежно отмахивалась от назойливых «доброжелательниц».
–
Вслух ведьмой впервые назвали старушку продавщицы в продуктовом магазине. Бабушка рассказывала, что в тот день было солнечное затмение и продавщицы решили пошутить над Анфисой и, смеясь, спросили, как ведьмы себя в такой день чувствуют. На что та ответила, не задумываясь, чтоб те друг у друга спросили, ведь их мужья дольше пяти-семи лет не живут из-за приворотов – спиваются, а дети болеют от чёрной магии, что незримой вуалью накрывает их дома и если они хотят её увидеть, то сегодня как раз они могут это сделать на закате.
После работы женщины пошли к домам, которые стояли напротив друг друга и стали присматриваться к крышам, но, не заметив ничего необычного, разболтали об этом соседкам и лишь спустя пару часов, когда заходящее солнце, прикрытое наполовину диском луны, окрасило небо в красный цвет, все собравшиеся у этих двух домов женщины увидели чёрную паутину коконом опутывающую дома. Коконы были будто живые, они двигались так, словно впитывали жизненные силы из дома. Чёрные щупальца паутины направились в сторону ошарашенных деревенских баб и те с визгами побежали прочь.
После этого случая все решили, что Анфиса Львовна приехала в деревню чтобы колдовать и погубить всех, но моя бабушка лишь смеялась над этими словами и говорила мне не бояться её подругу и остальным деткам сказала не слушать глупые сплетни про неё.
Те две женщины с семьями уехали из деревни в город и даже не попытались продать эти дома.
До сих пор в деревне стоят эти полуразрушенные домики с обвалившейся крышей, как символ страха перед необъяснимым.
–
Анфисе Львовне было уже далеко за восемьдесят лет, но она всё еще была бодра и хорошо выглядела на фоне остальных местных старушек. Волосы и брови она подкрашивала у местной парикмахерши Ларисы, но подстригалась очень редко. Длинная коса обычно была убрана в красивый узел на затылке.
Парикмахерша часто рассказывала местным, что Анфиса всегда ей даёт правильные советы и знает то, чего никто знать не может.
Когда-то у её мужа начались сильные боли в животе, и он отказывался ехать на обследование