отвесными лабиринтами, рассеченными узенькими дорожками. Здесь можно было играть в стрелки и в прятки. А ещё рядом с поленницами дети устраивали театр. Все вместе сочиняли сценарий, а режиссерами были девчонки постарше. Каждый сам для себя мастерил костюмы, а потом сообща готовили декорации. Кто-нибудь приносил покрывала из дома, их натягивали между столбиками и делали занавес. Зрителями становились бабушки и родители. Они приходили на спектакль со своими стульями. И лишь дедушек среди зрителей не было ни одного.
Ерохин поднял велосипед и привалил к поленнице.
– Подожди, я сейчас, – Кира, быстро взглянув на Ерохина, побежала в сторону дома.
А когда вернулась, в руках у неё был спичечный коробок. Она улыбнулась и предложила разжечь костер, маленький такой посреди поленьев.
Вообще-то с ней никогда не было скучно, и в детском саду Кира тоже была заводилой, но тут Ерохин, пальцем покрутив у виска, пугливо таращился:
– Как это?
Отец ему строго-настрого запретил трогать спички. От огня может случиться пожар, оно и понятно. Это знает каждый дурак.
Ерохин сначала замялся, потом помотал головой. Вид у него был несчастный. Так и подмывало сбежать. Он хотел поделиться опасением с Кирой, но постеснялся. То есть поначалу Ерохин осторожно отказывался, но не тут-то было. Короче, он уже сам запутался.
Ерохин стоял и крутил пуговицу на рубашке, а Кира, словно подразнивала, и продолжала завлекать в игру. Она не думала об опасности, даже не знала о ней ничего, и это делало её свободной.
Боком-боком они протиснулись в узкий проход между двумя поленницами. Комары противно пищали и покусывали голые ноги. Один присосался к руке. После шлепка у Ерохина на ладони осталось кровавое пятнышко с комариным трупиком. Он сморщился и вытер ладонь о рубашку.
– Ерохин, ты посмотри, ничего страшного. – легкомысленно говорила Кира, чиркая спичкой. – Это же очень просто! Делаешь так, и зажигается огонек.
– Сам знаю, – ответил Никита, оглядываясь.
– А потом кладешь спичку в дрова, – она просунула руку между поленьями.
Осторожный Ерохин, вылупив глаза, слушал с раскрытым ртом, потом ещё немного потоптался на месте. Он пригладил руками виски. Всё ж таки решившись, с напускным спокойствием согласно кивнул:
– Угу.
И тут же сам удивился собственной смелости. Кира не командовала, но её хотелось слушаться.
Кира с Никитой переглянулись и, оглядевшись по сторонам, принялись снова и снова чиркать о коробок. Они долго возились, вот только спички не загорались. Оказалось, разжечь их не так-то просто. И тут, сначала у Ерохина вспыхнул маленький огонек, а следом у Киры загорелась спичка.
– Уф, наконец-то! – обрадовались они.
Однако огонь не успел разгореться, как послышались чьи-то шаги.
– Тс-с-с! – прошептал Никита.
Кто-то, ругаясь матом, тяжело побежал. Кира с Ерохиным повернули головы и в это мгновение увидели соседа из дома напротив. Тот, протискиваясь в узкий проход между