любопытством.
Грегор учтиво кивнул. Волосы ее, казалось, никогда не знали расчески, но, несмотря на это, так же как и на то, что ее хотелось как следует отмыть и переодеть, он не мог отделаться от мысли о том, какими непреодолимо манящими казались ее губы. За спиной Джесси показалась ее противница. Судя по выражению лица рыжей девицы, она была в ярости. Грегор кивнул в ее сторону:
– Ваша соперница приближается.
Джесси сделала шаг в сторону, и другая женщина упала возле него, так и не достигнув своей цели. Он дал ей минуту, чтобы встать на ноги, затем развернул и, оттолкнув, снова отправил в бой. Джесси рассмеялась от всей души и, прежде чем продолжать схватку, взглянула на него, кокетливо захлопав ресницами.
Допивая эль, Грегор внимательно оглядел толпу. Он не был в Шотландии целых одиннадцать лет. Путешествовал везде и всюду, и вот три недели назад вернулся в родную страну, которая была насильно присоединена к Англии. В этом союзе чувствовалась весьма горькая ирония. Впрочем, нельзя сказать, что все кардинально изменилось в этом месте, очень многое осталось таким же, каким он помнил. Жители Данди героически пережили десятилетия войн и крайне тяжелых времен, полагаясь лишь на собственные силы. Теперь же город процветал, разрастаясь вокруг порта, в который прибывали суда со всего света и отправлялись в плавание по реке Тэй, так же как сейчас его корабль. Одиннадцать лет назад он покинул Файф несчастным пареньком без единой монеты в кармане. Его будущая жизнь и служба в качестве матроса предполагала, что вернуться он сможет уже с большими деньгами. Но все, что было у него теперь, – лишь койка в каюте судна, на котором он служил.
Вдруг из самого центра толпы, оттуда, где не на шутку бились женщины, раздался пронзительный крик. Зрители затолкались и стали тесниться, словно отступая. Грегор, поддавшись неуемному любопытству, попытался выяснить причину движения в толпе. Несомненно, ему все-таки стоило сделать ставку, ибо Джесси стояла с торжествующим видом, а у ног ее лежала поверженная соперница.
Элиза довольно быстро приходила в себя и разумно использовала эти минуты для передышки. Указывая на соперницу нарочито дрожащей рукой, она выкрикивала ругательства в ее адрес:
– Колдунья! Она применила ко мне заклинания, свою черную магию.
– Заткнись, Элиза, – с возмущением отвечала жертва обвинений. Щеки ее пылали от гнева. – Ведь это я не оставила тебя и помогала всю зиму, и в схватке этой я победила честно. Это чистая правда.
– Это все ее колдовство! Ее черная магия! – с яростью выкрикивала Элиза. – Она всех нас отравит своими сомнительными напитками, погубит непонятными иностранными заклинаниями.
Атмосфера накалялась, толпа загудела.
– Я видел, – подтвердил один из очевидцев. – Видел, как она закатила глаза, и тут же Элиза стала задыхаться.
Двое мужчин мгновенно налетели на обвиняемую и схватили ее под руки, она отчаянно извивалась и пыталась вырваться, выкрикивая ругательства