везёт…
Как сообщил командир звездолёта, для посадки модулей выбрана северная тропическая область с относительно ровным рельефом самого крупного из шести континентов.
Вот и настал долгожданный момент отстыковки первого модуля. Остальные экипажи с тревогой наблюдали за ним по головизору. Оранжево вспыхнули на миг тормозные двигатели, и модуль, похожий на большую застывшую каплю, плавно отошёл от консоли звездолёта. Ещё миг – и двигатели вспыхнули снова, уже на полную мощность. В их пламени появился синеватый оттенок. Модуль начал резко отставать от звездолёта и стремительно уменьшаться, пока совсем не исчез из поля зрения. Как я ранее вычитал в обучающей информации с диска, экспериментальные гравитационные установки модулей во время посадки работали на погашение перегрузки, поэтому модуль практически сразу пошёл вниз, без каких-либо дополнительных манёвров на орбите. Я с тревогой вспомнил об этом сейчас и подумал, что у нас точно будут проблемы. За такими размышлениями я и не обратил внимание, как ушёл вниз второй, а затем и третий модули. Привело в чувство меня только сообщение Центрального компьютера о благополучной посадке первого модуля в 15-ти километрах от побережья.
– Что-ж, эти 30 уже получили свой приз, – мрачно подумал я. – Посмотрим, попадём ли мы в число призёров. – Я прикоснулся к Ани, заворожено смотрящей на экран головизора.
– Как ты? – в который раз заботливо спросил я.
– Я так волнуюсь, что у меня всё сжалось внутри, и я боюсь сойти с ума в ожидании нашей очереди, – с каким-то обречённым отчаянием тихо ответила она.
– Успокойся, от нас ничего здесь не зависит, лучше помолись, если умеешь, – попытался я успокоить её неловкой шуткой. Я как-то незаметно привязался к Ани. Мне нравилась её прямолинейность суждений, показная независимость и гордость, под которыми я давно увидел беззащитность, беззлобный характер и преданность тому, кого она считала достойным своей дружбы, не говоря уже о более близких отношениях. Поэтому, стараясь по мере сил соответствовать её представлениям о достойном мужчине, я сдерживал свои многоуровневые выражения и был с ней по возможности искренним.
Настал и наш черёд испытать удачу и свои нервы.
Застегнув ремни безопасности, все замерли, вслушиваясь в каждый звук. Мягкий толчок отстыковки и мощный рёв двигателей, который почти не глушил корпус, возвестили, что модуль начал торможение, одновременно резко проваливаясь вниз, к мечте по имени «Радуга».
Остальное я помню какими-то отрывками – слишком сильны были эмоции, пожалуй, на грани нервного срыва. Модуль благополучно сел, автоматика разблокировала шлюз, так как от первых экипажей пришло сообщение, что воздух пригоден для дыхания и враждебных форм жизни не обнаружено.
Был полдень. Бездонная голубизна неба, тёплый ветер, ласковый свет солнца, прозрачная вода ручья, которую можно пить ладонями. Багровый закат с непередаваемыми красками, а ночью – миллиарды волшебно мерцающих звёзд. Астронавты