пронизывает. Мокрая одежда вытягивает из тела оставшееся тепло. Спрятав руки в рукава куртки, девушка обхватывает себя за плечи. Зубы стучат друг об друга.
Палец давит на металлическую кнопку вызова лифта, наверху работает мотор. Дина озирается, испытывая дискомфорт. Место это кажется чужим, словно она зашла в другой подъезд.
На первом этаже, справа и чуть позади лифтовой шахты, расположены только две квартиры. Ожидая лифт, Дина осмотрела обе двери и задержала взгляд на той, что ближе. Похоже, она опечатана. Хотя нет, пломба когда-то была, но сейчас сорвана. С первого взгляда возникает ощущение, что за этой дверью давно никто не живет. Нервные окончания безошибочно реагируют на пустоту…
Дина ничего не слышала от том, что в их подъезде была пустая закрытая квартира. Судя по всему, таковой она стала недавно, но вот когда? Если с этим связана какая-то история, почему об этом не трезвонили на каждом шагу? Впрочем, Дина догадывалась, в чем причина. Она не имела понятия, как зовут соседей по площадке, и сколько их живет за стенкой. Семьи не общались, как в большинстве случаев, и не испытывали в этом никакой необходимости. Такая ситуация была повсеместной, и стоит ли тогда удивляться, что новости прошли мимо Дины.
Дверь навевала странные мысли. Казалось, смотришь в глубину темной пещеры.
Лифт открылся, но Дина словно и забыла про него. Ее тянуло к двери, взглянуть хотя бы одном глазком, прикоснуться к чему-то непонятному и пугающему… Интуиция ее не могла ошибаться.
С этим должно быть связано нечто нехорошее.
Дине приходили на ум различные ассоциации, она выуживала из памяти какие-то разрозненные воспоминания, не принадлежащие лично ей… Умирающие люди остаются в своих жилищах до тех пор, пока соседи не чувствуют просачивающийся сквозь стены запах разложения. Квартиры, в которых происходят убийства. На полу остаются кровавые пятна, на обоях засыхают крошечные куски мозга и кожи. Внутри пахнет смертью…
Что происходит с этими квартирами потом? Ясно: опечатывают. Когда следствие завершается… кто его знает, но сейчас эта жилплощадь пустует, это факт.
Несмотря ни на что, любопытство брало свое. Дина подкрадывалась к двери. Ноги шли сами, ее тянуло точно магнитом. Створки лифта сомкнулись. Раздался грохот, эхо разнеслось от первого до последнего этажа.
Дина подождала, когда успокоится сердцебиение. Теперь она стояла прямо перед дверью и с рассматривала ее с каким-то непонятным благоговением. Она вспомнила сон. Там все дверные проемы были голыми, были похожи на разинутые рты. Эта наоборот – напоминала плотно сомкнутые старушечьи губы.
Сверху железо покрывали ребристые деревянные рейки шириной три с половиной сантиметров. От этого дверь казалась полосатой, точно матрац. Покрашено дерево было прозрачным лаком. Причем неровно, словно наспех. Ничего с виду примечательного, дверь как дверь. Проволока от пломбирования все еще болталась. Ее ухитрились просунуть в узкий зазор между краем стены и стальным косяком, с другой стороны проволока