одним из гаражей. В окнах высоток на горе один за другим гасли огни. Этот огромный комплекс был частью политического эксперимента, так называемой «миллионной программы». Каждый раз, приезжая в пригороды – Бредэнг, Ботчюрку или Флемингсберг, Сами вспоминал, почему решил жить на Сёдермальме: здесь, в пригородах, притаилось его прошлое, а не будущее.
Было одиннадцать вечера. Хотя Сами надел под куртку две кофты, он все равно замерз. Уже наступил март, но температура оставалась рекордно низкой. Мишель Малуф обещал приехать в четверть одиннадцатого.
Сами, как и всегда, приехал заранее и ждал уже больше получаса. Больше мороза ему досаждала его нетерпеливость, передавшаяся ему, по словам матери, от отца. Пробежка вокруг парковки помогла бы согреться и понизить градус волнения, но кто знал, чьи глаза могут наблюдать за ним из окон высоток?
Прошло еще пять долгих минут, прежде чем на парковку завернул серый «Сеат». Сами облегченно выдохнул: ему хотелось вернуться домой до полуночи. Когда он сказал, что ему второй вечер подряд придется выйти на работу вместо товарища, Карин начала что-то подозревать. Он действительно подрабатывал в ресторане дяди в Лильехольмене, и доказательством этому служили деньги, которые он приносил вечером.
Но этой зарплаты едва хватало на аренду квартиры, памперсы и детское питание. Семья держалась на Карин, как в экономическом, так и в социальном плане. Она была малым предпринимателем, которых в Стокгольме сейчас развелось немало: открыв с подругой ателье по пошиву одежды, она теперь всеми силами пыталась остаться на плаву. Благодаря везению и трудолюбию им удалось заполучить обеспеченных постоянных клиентов, с чьей помощью они достигли некоторой стабильности и успеха. Конечно, раз на раз не приходится и некоторые недели приносили меньше дохода, но все же чаще всего Карин приносила домой больше денег, чем Сами.
Невзрачный «Сеат» остановился около «Ауди» в отдалении от гаража. Когда невысокий, но хорошо сложенный мужчина обогнул машину и открыл дверь пассажирского сиденья, Сами сразу же узнал в нем Малуфа. Из машины вышла женщина в объемном голубом пуховике и белой вязаной шапке. Разглядеть больше с такого расстояния Сами не смог. Выйдя из тени, он обнаружил себя. Малуф помахал ему, и уже через мгновение они стояли друг напротив друга.
– Александра, это Сами. Сами, это Александра Свенссон, – представил их друг другу Малуф.
Сами снял перчатку и пожал Александре руку. Девушка опустила глаза. «Будь здесь светлее, мы бы увидели, что она покраснела», – подумал Малуф.
– Ну, ты это… составишь нам компанию? – предложил Малуф, как будто они случайно встретились на улице.
Сами кивнул с кривой улыбкой:
– Как неожиданно вас здесь видеть! Вы идете к тебе домой, Мишель?
– Именно, именно. Выпьем горячего чая…с медом, – с серьезным видом ответил Малуф.
Александра рассмеялась, как над шуткой, чтобы никто не подумал, что она купилась на эти слова про мед.
Сами знал, что семья Малуфа когда-то осела в Фиттье, и с тех пор все для них было тесно связано