пролетело несколько часов. День выдался жаркий – один из тех солнечных дней, которые так редко бывают в Сейф-Харборе. Пип не спешила вернуться домой. Больше не нужно никого обманывать, она могла просто сказать, что рисовала на берегу. Около половины пятого она неохотно встала. Дремавший рядом Мусс тут же проснулся и вскочил на ноги.
– Собираетесь домой? – с теплой улыбкой поинтересовался Мэтт.
Глядя на него, Пип подумала, что теперь, когда он улыбается, он гораздо больше напоминает ей отца, хотя отец улыбался не так уж часто. Он всегда казался серьезным – может, оттого, что считался таким умным, подумала она. Все вокруг взахлеб твердили о том, что отец, дескать, настоящий гений, и Пип сильно подозревала, что так оно и было. Из-за этого все охотно мирились с его выходками. Порой Пип казалось даже, что ему запросто могло сойти с рук все, что угодно.
– Мама возвращается домой примерно в это время. После групповых занятий она такая усталая! Иногда просто падает на постель как мертвая и тут же засыпает.
– Наверное, тяжелая штука – эти занятия.
– Не знаю. Она никогда о них не говорит. Может быть, на них часто плачут. – Думать об этом тяжело. – Так я приду завтра? Или во вторник, если вы не против. – Раньше она никогда так не говорила, но ведь теперь мама позволила ей приходить!
– Буду очень рад, Пип. Приходи когда хочешь. И передай привет своей маме, хорошо?
Она кивнула. Потом помахала рукой и легко, словно бабочка, упорхнула прочь.
А он, как всегда, смотрел ей вслед, пока они с Муссом не скрылись из виду. Эта крошка стала бесценным подарком, которым непонятно за что одарила его судьба. Она напоминала очаровательную колибри, которая порхала вокруг него. Легкие крылышки ее трепетали, огромные глаза казались загадочными. Разговоры, которые они вели, трогали его и заставляли невольно улыбаться. Глядя на Пип, Мэтт гадал, какая же в действительности ее мать. Она говорила, что ее отца считали гением. Но по обрывкам ее замечаний выходило, что он был человеком нелегким, даже довольно мрачным. Да и ее погибший брат тоже казался каким-то странным. В общем, не совсем обычная семья. Впрочем, ведь и сама Пип тоже достаточно необычный ребенок. И его собственные дети тоже, грустно подумал он. У него были замечательные дети – во всяком случае, когда он видел их в последний раз. Господи, сколько же времени прошло с тех пор! Мэтт старался не думать об этом.
Шагая по песку к своему коттеджу, Мэтт внезапно подумал, что с радостью взял бы ее с собой, когда в следующий раз выйдет на яхте в океан. Может быть, даже научил бы ее плавать под парусом, как когда-то раньше учил своих детей. Ванессе это нравилось. Роберту не очень. Но Мэтт понимал, что не пригласит ее на яхту из уважения к ее матери. Они слишком мало знают друг друга, чтобы она доверила ему свою дочь. К тому же океан – опасная штука, всегда есть хоть и крохотный, но шанс, что все пойдет не так, как надо. И Мэтт не хотел рисковать.
Вернувшись, Пип у самых дверей столкнулась с матерью. Вид у нее был измученный, как всегда. Увидев Пип, она поинтересовалась, где та гуляла.
– Ходила