сознание. Присев на кресло в этой же комнатке, она закрыла лицо руками и горько заплакала. Женщины ей не мешали, они лишь вздыхали, но чем можно было помочь ей, никто не знал. Они и сами были заложниками собственной судьбы.
Внезапно Настя как бы прозрела, она поняла, что её жизнь уже не имеет никакого смысла, после чего приняла решение, от которого ей стало даже легче. Она решила убить своего ребёнка и покончит с собой, чтобы только не стать рабами в чужой стране, с чуждыми традициями. Её никак не прельщали ни богатство, ни эта роскошь и беззаботность жизни. Настя поняла, что умерла.
Неожиданно от для женщин, она поднялась и улыбнулась им, отчего они всерьёз испугались за неё, подумав, что она сошла с ума.
– Не волнуйтесь! – спокойно произнесла она, посмотрев на них с какой-то бравадой. – Я не сумасшедшая, просто всё осознав, приняла решение подчиниться своей судьбе и реальности положения! У меня есть дочь и мне надо думать о ней, а о себе я не собираюсь думать!
К мужчинам она вернулась, блистая во всей красе, отчего те невольно стали любоваться белокурой красавицей.
Допив свой чай, она спросила, обратившись к арабу, который разговаривал на русском языке. – Уважаемый, шейх-то хоть не страшный?
Мужчина вначале опешил, а потом захохотал. Смеялся он искренне и долго, отчего улыбались и остальные, не поняв вопроса. Посмеявшись от души, он, вдруг стал серьёзным и, наклонившись к ней, внимательно посмотрел в её глаза.
– Девочка моя, шейх это я, устраивает тебя моя внешность? – спросил он, уже даже не улыбаясь ей.
Настя опешила, она никак не ожидала такого оборота дел. Перед ней сидел мужчина лет сорока-сорока пяти возрастом. Лицо было ухоженым, руки, как и всё остальное тоже. Почти на каждом пальце расположились перстни, стоимостью больше миллиона долларов за каждый. В какой-то момент он ей даже понравился, но то, что сотворили с ней, не влезало ни в какие ворота.
Она, пересилив себя, сказала, улыбнувшись ему. – Спасибо! Хорошо, что не старик!
Он хотел что-то сказать, но тут зазвонил его телефон. Включив его, шейх произнёс по-арабски какое-то слово, поднеся трубку к уху. Потом он с минуту слушал, что ему говорили на другом конце и, отключив телефон после окончания разговора, он передал его другому арабу.
Посмотрев на девушку, а потом на женщин и, что-то шепнув им, отвернулся от Насти. Что ему говорили по телефону, никто не знал, только после разговора он потерял всякий интерес к девушке.
Через пять минут Настю вновь переодели в её одежду, оставив босиком, как она была, и усадили в кресло в малой комнатке.
Через полчаса самолёт приземлился в аэропорту, а ещё через несколько минут её посадили в машину и увезли в неизвестном направлении вместе с дочерью. Настя искренне испугалось внезапной смене обстановки. Она действительно испугалась того, что наговорила глупостей шейху и теперь её везут в какой-нибудь бордель. Только от одной этой мысли ей стало жутко. Она судорожно прижимала к себе дочь, невольно посматривая в окно. Рассвет вошёл в свои права, за окном было