протянул Валера, откусывая бутерброд. – А поточнее?
Мне ничего не оставалось делать, как пересказать ему все, что нам сообщила Лена, а заодно и мои личные соображения по поводу Анны.
– Очень интересно… А ты растешь, – уважительно прокомментировал Валерка. – Столько всего узнала и умудрилась сама не подставиться.
Я расцвела от его похвалы, ведь такое случалось на моей памяти чуть ли не в первый раз. Гурьев дожевал бутерброд, разочарованно покрутил носом и просительно уставился на меня:
– Ириша, а когда ты телятинку готовить начнешь?
– Валерка! – я задохнулась от возмущения. – Ну ты и проглот! Имей терпение. И вообще, где обещанные новости?
– А новости все…
– Что?! Это что же получается?.. Я тебе выложила на блюдечке с голубой каемочкой всю информацию, накормила, напоила, и все за здорово живешь?
– Меркантильная ты женщина, Ирина, – вздохнул Гурьев. – Приучайся ценить роскошь человеческого общения.
– Ну ты и наглец!
Я кипела от негодования. Надо же, обвел меня вокруг пальца, как последнюю идиотку. Мне страшно хотелось огреть Валерку чем-нибудь по голове, только воспитание не позволяло реализовать это желание. Кое-как справившись с бушевавшими эмоциями, я заговорила:
– Валера, ты недоговариваешь и темнишь. Ведь и козе понятно, что ты не стал бы звонить мне в выходной, если бы что-то не узнал. И только не надо заливать про то, что ты соскучился по мне лично или по моей стряпне, все равно я в это не поверю. Я еще могу согласиться с тем, что ты каким-то образом пронюхал о том, что у нас была Лена, и решил выведать у меня новости. Но и это маловероятно. Так что прекрати ломаться и выкладывай. Иначе ты мне больше не друг.
– Ирина, Ирина, – покачал головой Валерка, – ну ты же умная женщина, ну зачем тебе все это надо, а? Занимайся своими девичьими телепосиделками, обеды мужу вари… Не лезь ты в эти дела. Вдруг с тобой что-то случится? Как я тогда Володьке в глаза смотреть буду?
Так-так-так, похоже, он и в самом деле нарыл что-то интересненькое, теперь я с него с живого не слезу.
– Валерочка, солнышко, – сладко пропела я. – Ты хорошо взвесил последствия своего молчания? Тебе не кажется, что взаимовыгодное сотрудничество гораздо выгоднее открытой конфронтации?
– О женщины, имя вам – вероломство, – процитировал классика Гурьев, вульгарно воздев руки к потолку, как какой-нибудь пророк местного масштаба. – Шантажистка ты, Ирина.
– Так ты будешь говорить?
– Куда от тебя деваться, – сдался Валерка. – Значит, так: ипподром курирует один из депутатов Госдумы, который на этом деле сделал себе небольшой политический капиталец. Ну сама понимаешь – поднимем российское конезаводство… и так далее, прямо по тексту. Спонсоры у него все в одной завязке, деньги там крутятся немалые. Жаль, что сейчас не сезон, многого не узнаешь. Я ведь давно взял бега на заметку, да все некогда было, а сейчас, сама понимаешь, тишь да гладь.
– А как же московский конкурс? – спросила я.
– Что-то там затевается, – признался Валерка. – Но я пока не успел связаться