на нелегком поприще, среди жизни и смерти, религия же придавала ей немного спокойствия в душе. Поначалу, с семьей Рихтер их связала болезнь очень милого котика, которого она смогла выходить, после падения последнего с 8го этажа многоквартирного дома. Спустя года, после его смерти, появлялись новые животные, которым нужна была помощь, и Аида всячески, за деньги, конечно, как врач, не как друг, эту помощь оказывала. Но, как только дела были позади, она и Рихтер садились на большую террасу, сделанную из обычного балкона-лоджии, умелыми руками, и упивались долгими разговорами о жизни, о работе, о городе, где живут, обо всем насущном, простом и людском.
Прошло очень много лет и Аида вышла замуж, родила дочь, позднего ребенка, хорошенькую такую, назвали Алеся, муж настоял, чтобы она взяла его фамилию, вместо Мансур – Гоффман, так и случилось, никто не стал возражать. Девочка росла и ей понравился, будучи еще щенком пес Рихтера, по кличке, Бас. Это был породистый лабрадор, с блестящей на солнце, черной шерстью. Рос настоящим красавцем.
Когда мать Рихтера умерла, он стал нелюдим, и не мог найти утешение, чудом смог сохранить себе рабочее место, хотя всеми силами порывался уволиться, да друзья не дали. В щенке он обрел силы жить дальше, хоть и иногда накатывали слезы и стыл ком в горле. Но это можно было пережить, когда слышишь, как маленький щенок перебирая лапками спешит встречать тебя с работы, с довольной мордочкой, потом, немного отдохнув, ты ведешь его на улицу и он весь вертится и прыгает, места себе не находит от счастья быть с хозяином, и даже, писается, прямо на дороге, визжа и всхрюкивая себе под лапки, потом подбегает и скулит, потому что понимает, что натворил мокрых дел, прямо у всех на глазах и стыдится, стыдится, так сильно, что начинает пахнуть по-собачьи, но стоит его утешить и улыбнуться, слегка потрепав загривок, и он снова вне себя от счастья, мчится вперед, мчится, остановится, оглянется назад и бежит к хозяину, прыгнуть на ручки.
Время шло и этот комочек шерсти рос и вымахал в порядочного, по размерам, и воспитанного пса, и теперь – Бас, звучало уже гордо, а не с сарказмом.
Но беда, как известно, подкрадывается незаметно, точнее тогда, когда ее совсем не ждешь.
Неделю назад, в местном городском парке был мясной фестиваль, парк оборудовали под все возможные виды аттракционов, от колеса обозрения, до каруселей, сделали множество зеленых насаждений, мэр города Ё. Зингер по истине решила озаботиться уютом ее территории. И, по всей, видимости, ей это удавалось. Некоторых отдыхающих, правда, смущал факт наличия проезжей части совсем рядом, но с этим мало что можно было поделать, город расширялся, застраивался, и с каждым годом сохранить очередной парк или детскую площадку становилось все труднее. Поэтому, подобный Центральный парк имени Теслы был событием.
Семья Мансур, теперь уже Гоффман, наметили встречу Рихтеру и Басу. И они, учтиво согласились посетить сей фестиваль «отбивных и стейков», мясо нужно таким крепким мужчинам, да и попросту, любителям вкусно покушать, а тут, такое. Рихтер тогда начал, сначала общаться, потом дружить