с греками! Чукчи наши, не спились ещё которые, думают, что мир ворон создал. Не знаешь, у них там на этом севере вообще вороны есть?
– Там их если им только на выставках кто показывает, в зоопарках. А вообще север – это же очень грустно и холодно. Как там люди вообще живут? Мне и в нашем климате очень холодно и зябко…,– Марина уже обхватила себя за плечи и вся сжалась, как живописная Алёнушка, которой для полного несчастья в жизни не хватает только козлёночка. – Я на медсестру училась когда-то – мечтала в Пицунду уехать, в ведомственный пансионат. Там и платили хорошо, и климат хороший… Но потом Союз развалился, а следом и Пицунды, считай, не стало. Поэтому я бросила училище и пошла в бухгалтера. Но по специальности не работала совсем, всё только числилась. По сути, была то секретаршей, то директором исполнительным в масштабах двух киосков и одного подпольного цеха, а то и козой отпущения, на которую в случае чего шишки повалятся. Слава богу, что не получилось ни разу из меня козу ту сделать – обычно всё как-то само собой или закрывалось, или хозяина съедали рыбы покрупнее.
Кажется, тут я тоже уже своё дорабатываю – кирдык конторе приходит, несмотря на эти все понты. Я Андрею Ивановичу, директору нашему, говорю, что лучше в Петербург ехать, ведь в Москве одни мусульмане да евреи, а продукция наша не кошерная и не халяль, но он уверен, что Питер – та же провинция, только с метро и музеями, а сила и деньги в Москве.
Марина грустно потупила глаза, вздохнула и, немного помолчав, продолжила:
– Но мне-то что? Лишь бы командировочные платили. А вообще поездка эта только манёвр перед тем, как компанию продать выгоднее – мол, участники Экспоцентра, все дела.
– Вот что в Москве одни жи… евреи и мусульмане, так это ты в самую точку! Без них и у меня не обошлось! Юлька сейчас индейскую мифологию читает. Ага! Я ей говорю, что ни хрена своей мифологии у этих индейцев нет, всё у других народов спёрли, а может быть и не спёрли, а просто кто-то эти «индейские» мифы за самих индейцев выдумал. Выдумал, а теперь печатает и девочкам молодым, которые ещё ничего не понимают, подсовывает. Ведь этих чингачгуков, считай, и не осталось совсем – кого поубивали, а кого по заповедникам разогнали. А заповедники эти по другую сторону океана и уж сильно вряд ли, что моя Светка когда-то там окажется и спросит у первого встречного могиканина про его ворона любимого. А потом сам давай кумекать и понял, что к чему. Не в индейцах тут вообще дело, ими одно что прикрываться удобно. Ни за что не поверишь!
– Неужели мусульмане? – ещё только что такая беззащитная Марина распрямила плечи и скрестила на груди руки.
– Почему же мусульмане? Еврейские это всё проделки, – Леонид обрадовался, что удивил Марину и торжествовал, как кочет на плетне. – Ты знаешь, что Христа меж двух разбойников распяли? Один его уважал, уверовал на кресте-то… Но не в первом дело, а во втором, который над Христом стебался. За эту глуму прилетел ворон и выклевал тому разбойнику глаз! Маленько непонятно, да? Тут штука в том, что был такой пророк Илия, тоже очень почитаемый… Илья пророк ведь и