Вот только что обветшало, но это уж время. Ничего с этим не поделать.
Радио заговорило женским голосом: «Человек, который дольше сохраняет профессиональные стереотипы и дольше находится в строю, он, как правило, по своему биологическому возрасту моложе тех, кто рано оставляет профессиональную деятельность»
– Пошли кофе пить, чего тут в коридоре стоять?
Когда они вошли на кухню, Гена первым делом выключил приёмник. Потом включил чайник и, пока тот закипал, насыпал кофе и сахар в чашки. На улице было уже темно и оранжевый свет фонарей делал улицу загадочной, таинственной и манящей. Томный запах прелой листвы будоражил в душе сладостную меланхолию, а свежий ветер своею прохладой будто звал на поиски приключений: покорять ли горные вершины; бороздить просторы океанов; изобретать панацею от горя и невзгод; бороться за чье-то чужое счастье, а в итоге обрести своё…
Стряхнув приятный молочный морок, Сергей звучно отхлебнул из чашки хороший, но не такой душистый, как тринадцать лет назад, кофе:
– Кстати, где тётя Лариса? Я думал, что она, как белый человек, до пяти работает, а сейчас уже девять с копейками.
– Так она не там уже работает, в другом месте. После десяти придёт.
– А почему она с молочного комбината уволилась? Ведь начальницей немаленькой была, отделом маркетинга руководила, да? -молчание Гены Сергей принял за признание своей правоты. – Да и на работу ходить, считай, через дорогу. Или, погоди-ка… Ей ведь на пенсию вроде ещё рано?
– Ну, как тебе сказать… Ты разве не в курсе, что молочный комбинат объединился с агрофирмой?
– В курсе. Когда агрофирму пару лет назад москвичи купили, то лихо развернулись – реклама там, магазины фирменные на каждом углу. Под себя, слышал, много частников подмяли, которые оказались в сфере интересов. Слухи ходят, что главный в агрофирме с губернатором на короткой ноге. Но к Ларисе Евгеньевне это какое отношение имеет? Если фирма стала в два раза больше, то и отдел маркетинга должен стать в два раза больше, разве нет?
– Ну, во-первых, не в два, а в полтора. У агрофирмы свой отдел был, у комбината свой и у каждого свой руководитель. Теперь отдел один и двух руководителей ему не надо.
– Вот оно как… Я даже и не подумал. Но ведь она у тебя специалист большой – и по президентской программе училась, и на симпозиумы какие-то ездила?
Глаза Геннадия широко раскрылись, а раздувшиеся ноздри, казалось, втянули в себя весь воздух в округе:
– Да в девяностые без неё бы весь этот комбинат грёбаный на металлолом разобрали, чтобы в нулевые на руинах парковку с торговым центром построить! Я же знаю, что это она завод на себе вытащила. Из принципа вытащила, чтобы своё не пропадало, чтоб родное и настоящее было, а не федеральная стерильная и выхолощенная химия, которая даже не киснет. Чтобы наше село не погибло, чтобы фермеры в менеджеры и охранники не подались! – Гена ударил ребром раскрытой ладони по столешнице.
Сергей внимательно и нарочито медленно, чтоб немного охладить пыл