тогда приятного аппетита, – ехидно добавил мальчишка.
– Вот что значит плохо питаться, готова бумагу съесть, – заметила Маринка.
Только тут я обратила внимание на то, что откусываю булку вместе с бумагой.
Оставшиеся полдня я провела, обзванивая морги, больницы, знакомых оперативников на предмет неопознанных «бесхозных» трупов, жертв автокатастроф, бандитских нападений, – и ничего.
Вечером, злая и уставшая, я разбирала бумаги на столе, пытаясь таким образом навести порядок в собственных мозгах. Перед уходом Марина заглянула ко мне в кабинет:
– Оля, я вспомнила, что недели две назад телефон Вассермана своей соседке Варваре Никитичне давала, ей зачем-то нужен был реставратор.
– Зачем? – вяло спросила я. Вряд ли существовала связь между исчезновением Вассермана и Маринкиной соседкой.
– Не знаю, ей что-то нужно было отреставрировать. Если хочешь, я уточню. Ну, я побежала. А то меня Саша заждался, он сегодня на хозяйстве. Представляешь, в первый раз такой мужик попадается, который борщ варить умеет. Обещал сегодня торжественный ужин. Я побежала, – Марина послала мне воздушный поцелуй и удалилась, стуча каблучками.
Через пять минут со мной попрощался Роман, потом Кряжимский. Самым последним заглянул Виктор, он, как всегда, лишь молча кивнул. На этот раз кивок означал: «У тебя все в порядке? Я могу идти?» Не знаю, как ему это удается, но наш сфинкс умеет молчать так выразительно, что без слов понятно все, что он хочет сказать. Виктор вообще феноменальная личность во всех отношениях, мастер своего дела, фотограф от бога и настоящий друг.
– Спасибо, все в порядке, до завтра, – произнесла я, собирая вещи. – Я тоже домой еду.
Домой я, конечно, не собиралась, нужно было наведаться в мастерскую Вассермана. Ключи мне оставила Муза, куда идти, я знала. Мастерская находилась в полуподвальном помещении, недалеко от музея, в котором работал Вассерман. Как уж ему удалось во времена застоя обзавестись мастерской, я не знаю, но без нее Анатолия Аркадьевича я себе не представляла. Дома, в их крохотной квартирке, просто не уместились бы все эти станочки, стеллажи, инструменты, холсты, краски, подрамники и коллекция. Коллекция у Анатолия Аркадьевича была замечательная. Он делал миниатюрные копии огнестрельного оружия всех эпох и народов. Крохотные мушкетики, пушки времен Бородина, маузеры, мушкеты и пистоли, чего там только не было.
Я тихонько открыла дверь мастерской, нащупала выключатель и включила свет. Да… зрелище не для слабонервных… Все разворочено, даже половицы кое-где оторваны. Тут что-то искали. Интересно, нашли? Нет, если бы нашли, то Вассерман сейчас был бы здесь. Живой или мертвый – это уже другой вопрос. А раз его здесь нет, значит, не нашли… – пыталась успокоить я себя. Надежда, конечно, слабая…
Домой я возвращалась поздно. Так, еще один понедельник прошел и, как всегда, принес неприятности.
С утра меня захлестнул водоворот повседневных дел, наступило время оплаты счетов за аренду, время