чуть не поверил своему счастью, когда Люка предложил ему письмо Мольера всего за 500 франков, а также письма Рабле и Расина по 200 франков каждое – любой другой продавец взял бы во много раз больше. Академик пожелал купить всю коллекцию сразу, но Врэн-Люка охладил его пыл: старик расстается с рукописями, только в те дни, когда подступает крайняя нужда.
Шаль попросил Дени принести все бумаги, какие только удастся раздобыть. И Врэн-Люка принялся пачку за пачкой изготовлять фальшивые бумаги, письма, рукописи и продавать своему благодетелю. Впрочем, Дени неизменно следил, чтобы в каждой порции бумаг, передаваемых Шалю, был хотя бы один подлинный старинный документ.
В июле 1867 года Шаль сделал доклад в Парижской Академии наук, посвященный ее 200-летию. Он прочитал два письма: в первом, адресованном кардиналу Ришелье, поэт Ротру высказывал мысль о необходимости учреждения в Париже Академии наук; в ответном послании кардинал одобрял эту идею, из чего следовало, что Кольбер, министр Людовика XIV, считавшийся основателем академии, лишь реализовал мысль, высказанную Ротру за тридцать лет до этого.
Врэн-Люка всегда предлагал свои подделки обдуманно: он дотошно изучал психологию того, кому собирался их сбывать, и выведывая его интересы и пристрастия. Расчет фальсификатора был точен: история основания академии много лет была предметом догадок и споров, а письма разрешали их со всей очевидностью. Тем не менее участники заседания сразу же выразили недоумение по поводу слога писем. Отмеченные странности Шаль объяснил промахами, не такими уж редкими в частной переписке XVII века. Письма были напечатаны в юбилейном сборнике академии, правда, в сноске высказывались определенные сомнения насчет их подлинности.
Врэн-Люка встречался с Шалем раз в неделю, и последний, как правило, доверительно сообщал ему обо всех критических замечаниях, высказанных о его «находках». Через некоторое время Врэн-Люка приносил документы, подтверждающие подлинность прежних подделок.
На очередном заседании Шаль прочитал в Академии два письма Паскаля химику Роберту Бойлю, датированные 1652 годом и провозглашавшие закон земного тяготения еще до открытия Ньютона в 1687 году.
Эта новость вызвала бурные отклики в научном мире; многие не сомневались, что письма фальшивые. В письмах Паскаля обнаружились грубейшие грамматические ошибки, невозможные для такого образованного человека. К тому же в одном из посланий упоминался кофе, появившийся в Европе много позже даты, которой было отмечено письмо. Но самое главное почерк Паскаля не совпадал с другими известными рукописями ученого. Врэн-Люка нашел этому самое простое объяснение: с годами почерк сильно меняется и что именно такие изменения как раз и произошли у Паскаля.
Не менее занимательной была переписка еще одного великого ученого Галилео Галилея, также представленная ученому миру Шалем. В послании к Паскалю, датированном 1641 годом, Галилей упоминает, что зрение его становится все хуже и хуже. Затем появились письма Галилея на французском