вымощенный разноцветной плиткой пол крыльца был разворочен, раздолбан не иначе как ударами лома, вместо двери – грубая стальная решетка, теперь распахнутая настежь. Так что для понимания того, что происходит в ресторане «Кристина», висящая на прутьях решетки фанерная табличка «РЕМОНТ» оказывалась совершенно необязательной, и так все понятно.
Какой-то рабочий-строитель в перемазанном алебастром комбинезоне с пустым ведром в руках как раз выходил из здания ресторана, у него я и решилась спросить:
– Скажите, а хозяин заведения сейчас здесь?
– Геннадий Васильевич? Да, был в своем кабинете. А что вы хотели?
– Мы с телевидения…
– Да? – рабочий рассмеялся. – Ну, проходите. Только снимать-то сейчас у нас нечего. Сами видите, ремонт идет. Осторожнее там! – крикнул он нам уже в спину, тогда как мы поднимались по изуродованному крыльцу ресторана, направляясь внутрь.
Кабинет директора был здесь единственным местом, которого еще не затронул ремонт. И хотя грохот от строительных работ, пыль и запах краски стояли страшные, дверь этого кабинета оставалась открытой, словно его хозяин, сидя там, тем не менее желал хотя бы на слух контролировать происходящее вокруг.
Иванилов Геннадий Васильевич был довольно крупным, высокого роста и дородным мужчиной лет сорока или сорока пяти, с правильными, несколько грубоватыми, но выразительными чертами лица, как это часто бывает у людей, в юности интенсивно и профессионально занимавшихся спортом. Он как раз разговаривал с кем-то по телефону, когда мы оказались на пороге его кабинета, кивнул нам, чтобы проходили, жестом пригласил сесть. Закончив разговор, он отложил в сторону свой мобильник и вопросительно уставился на нас:
– Итак, слушаю вас.
– Мы бы хотели, – начала я, запинаясь и не очень уверенно, – порасспросить вас о Дмитрие Сергеевиче Верейском, санитарном враче городской санэпидстанции.
– Это которого вчера отравили насмерть и из-за которого арестовали Надю Андрееву? – нахмурившись, переспросил Иванилов.
– Ну да, его самого, – подтвердила я.
Иванилов кивнул, помрачнел еще больше и немного погодя произнес:
– Да уж, очень несимпатичная история.
– А кстати, – вмешался Валерий. – Откуда вы про все это знаете?
Иванилов посмотрел на Гурьева крайне неприветливо.
– В принципе это не ваше дело, но я все-таки отвечу – от жены, – сказал он. – А теперь позвольте встречный вопрос. Кто вы, собственно, такие и по какому праву меня обо всем этом расспрашиваете?
– Мы с телевидения, – поспешила объяснить я. – Меня зовут Ирина Лебедева, а это мой коллега, криминальный репортер Валерий Гурьев.
– Ах, с телевидения! – протянул Иванилов, откидываясь на спинку кресла и оглядывая нас скептическим взглядом. – Так это вы вчера Верочку чуть не до сердечного приступа довели?
На мгновение я растерялась, не зная, что ответить.
– Но… – пробормотала