удобный момент для предложения, к которому еще пару минут назад никто бы и не подумал прислушаться. Люди были настолько ошарашены хорошей новостью, что никто не задавался вопросом, что же теперь делать. Видимо, возвращение обратно казалось им вопросом решенным.
Однако Гуревич заставил всех успокоиться, и я начал излагать:
– Эта штука вполне могла изменить все вокруг, а не только впереди. Кто из вас может поручиться, что дорога назад так же безопасна? Пойти-то можно, но вот куда мы придем без проводника, это большой вопрос.
Мои слова произвели нужный эффект, радужное настроение само собой увяло, а на лицах обозников опять появилось растерянное выражение.
Снова вступил Гуревич:
– А кто скажет, что впереди все нормально? Я раньше ходил, поворачивали с полдороги, и ничего особенного, доходили же.
Спорить было даже неинтересно. Настолько мощный аргумент был у меня в виде стухшего природного явления.
– Допустим, сержант. А такая хрень тоже была?
Тот только сокрушенно мотнул головой, мои вопросы смущали альфовца своей неразрешимостью, однако он упорно стоял на своем:
– Позади нет сияния, есть шанс, что все осталось как было.
– Есть, не спорю. Но как далеко от того места, где мы сейчас сидим, а?
Парень попытался прокрутить ситуацию, и снова на его лице появилось выражение досады, и он таки сдался.
– А вы что предлагаете? Как идти вперед, если там была эта штука? Что там сейчас?!
– То же самое, что и позади: фиг его знает что! Мы сейчас как крот в узкой трубе: вперед боязно, а назад жопа не пускает. Есть у меня одна идея, как пройти. Но прошу остальных мне подыгрывать. Так и так другого варианта нет. Как только появится наш хворый проводник, все делаем вид, что ничего не произошло.
Общие сомнения выразил молчавший до сих пор Петря. Более всего к нему подходит выражение «средний», настолько он был обыкновенный и ничем не примечательный парень лет двадцати.
Спокойным, слегка в нос, голосом он поинтересовался:
– Это чего, псих нас поведет?
Ропот усилился. Гуревич совсем было хотел что-то вставить, но я поднял руки и снова принялся убеждать:
– Я уже видел такое раньше. Псих-то он псих, но ведь не дурак же. Его сознание ищет повод вычеркнуть страшное из памяти. Природа нам теперь в помощь, давайте ей подсобим. Вы что, серьезно думаете, что до этого момента он вас по дороге вел?! А вот хрен-то там! Повторяю опять: подыграйте, и Сеня поведет караван как обычно.
Хорошо, что в памяти обозников все еще был жив эпизод со сфинксами, а про идею наобум слышал только Гуревич. Но в такой безнадеге любой намек на удачу расценивается как стопроцентный верняк. Поэтому мои слова были встречены дружным, сначала недоверчивым, но все же одобрительным ропотом. Это был шанс, и я, уговорив остальных не расходиться, пошел на второй этаж. Фельдшер Галя хлопотала возле одного из раненых, бинтуя тому простреленную и кривовато заштопанную грудь. Когда я вошел, девушка уже заканчивала