у места пассажира, на котором оказалась твоя сестра? У нее должна быть сломана или серьезно травмирована правая рука, нога. Туда врезалась машина пенсионеров. Она должна быть мертва после такого удара! И в машине есть кровь – у места пассажира. У этого Славы сломаны обе руки и нога, и рубашка в крови, но пиджак почему-то не в крови. То есть в крови, но изнутри только запачкан. А она должна была просочиться. Улавливаешь мою идею?
– Ты хочешь сказать, что за рулем была Яна, она – виновница аварии, но она выжила и решила обустроить все так, чтобы виновным признали Славу? Он мертв, и ему все равно. А она жива, и в тюрьму ей совсем не хочется.
– Примерно так.
За этими разговорами мы подъехали к бабушкиной даче. Наверное, когда ее строил бабушкин отец, мой прадед, она производила впечатление. Но теперь, после всего того, что настроили в Ленинградской области, начиная с девяностых годов, дачка смотрелась весьма скромно. Да и особо ею никто не занимался – в нашей семье не было любителей дачи.
Явно услышав, что кто-то подъехал, из дома вышли тетя Майя и мой двоюродный брат Игорь. Я представила Андрея, который держал в руке цветы. Я держала подарок бабушке. Потом мы рассказали про аварию (не упоминая, что виновата в ней, скорее всего, Яна) и про то, что мою сестрицу в сопровождении родителей повезли в больницу, где работает мама.
Затем Андрей был представлен бабушке, и рассказ пришлось повторить. За столом из родственников сидела только Зина, дочь тети Майи. Женщин моего отца бабушка на этот раз не пригласила. Также на юбилей собралось несколько бабушкиных подруг. Она с ними со всеми или училась вместе, или работала. Может, из-за них не пригласила, чтобы не позориться? Зина сидела рядом с толстеньким мужичком, по виду напоминающим бочонок. Тетя Майя успела мне шепнуть, что эти двое эко-энтузиастов уже достали всех объяснениями того, что собравшиеся за столом делают неправильно.
Пробыли мы там с Андреем часа два, потом уехали. Повинность отбыли. Желания задержаться подольше не было. Убрать со стола должны были помочь тетя Майя и Зина, а Игорь поехал с нами. Они быстро нашли общий язык с Андреем.
– У Янки серьезные травмы? – спросил Игорь уже в машине.
Андрей ответил, что она сильно приложилась головой, вероятно, сотрясение мозга.
– С мозгами у нее вообще проблемы. Давно, – хмыкнул Игорь. – Кстати, пока вас не было, твои родители, Аня, хвастались, что Яночку пригласил к себе олигарх Сосновский. Собирается переоборудовать одну из своих яхт под клинику.
– Сосновский вроде бы из Владивостока? Или с Сахалина? – спросил Андрей.
– Да, родился в тех местах и в лихие девяностые там поднялся. Японские автомобили – к нам, наша рыба и крабы – к ним. А может, еще и корейские. Точно не знаю. И Виталий Владимирович рулил одной из ОПГ. А потом вдруг стал респектабельным бизнесменом, в местном Законодательном собрании заседал.
Я не знала (или просто не держала в памяти), что наша отечественная мафия во Владивостоке расправила крылья позже, чем в других городах, в частности