в мыслях еду или что-нибудь совсем антисексуальное.
Я наблюдал за ее походкой, жестами, движениями бедер и рук…внимал, вкушал и жаждал. Затаился, мечтая вцепиться зубами в бархатную кожу. Приласкать языком ее шрамы, зализать раны.
Все случилось так, как случилось. Прошлое не исправить. Но разве это значит, что я не должен попытаться сделать все, что в моих силах, чтобы она действительно была моей?
Но я знал, что не стоит делать этого сейчас. Подходить, разговаривать с ней, давить. Леа не готова. Она не простила.
Ничего не забыто.
Сделать шаг вперед прямо сейчас, значит отойти на три шага от нее. Я завалил ее банальными подарками, стал сентиментальным. Ей нужно время все обдумать…будет лучше, если она просто не заметит меня. Иначе мне сорвет башню, и я утащу ее верх, в свой пентхаус на два лестничных пролета.
Но не это в действительности останавливало меня, а гребанный голос Деймона, который снова проснулся в моей голове. Я чувствовал, слышал, как он надсмехается. Я боялся, что если предприму хоть что-нибудь, то снова потеряю сознание. Приду в себя, когда Лейла уже будет привязана к кровати, и станет вытворять под дулом пистолета все, что он пожелает.
ЧЕРТА С ДВА ОН К НЕЙ ПРИКОСНЕТСЯ.
Голова кругом. Мало того, что этот ублюдок Аксель трется вокруг нее, так еще и с самим собой приходиться бороться.
Отворачиваюсь, думая только про то, что связывает Лейлу и Честера. Они встречаются. Но…она же не может с ним спать? Ее тело не готово для другого. Я был уверен в этом на сто процентов.
Только я могу дать Леа то, что ей нужно.
Но едва ли они просто проводят время вместе…к чему гадать? Я скоро все узнаю у самой Лейлы.
Я отвернулся, когда увидел, как ублюдок ходит вокруг Лейлы. Опять же, не потому что не хотел немедля отвоевать ее и пометить территорию, а из-за Деймона. Черт.
Знали бы, как меня раздирает от войны внутри меня…
Проще снова забраться на Синай, чем терпеть эту агонию – видеть ее, но не иметь возможности прикоснуться.
Я отвернулся, отвлекая себя разговорами с девушками и партнерами. Голова начала раскалываться, предупреждая. Черт. Мне снова нужно на Бали. Изолировать меня, блядь, нужно. Нельзя так на хер, нельзя…
Прощаюсь с собеседниками, держась за виски, направляюсь к лифту. Судя по звуку, он закрывается. Просовываю руку в сдвигающиеся дверцы.
– Подождите пожалуйста, – на автомате прошу я и врываюсь в лифт. Столбенею.
Передо мной Лейла – беззащитно прижалась к лифту, смотрит на меня испуганными глазами, в которых стоят непролитые слезы.
Боится. Боится моего демона.
Не могу прочитать ее, когда она так дрожит, и другие чувства закрывает ее страх. Ее ножки полусогнуты…это страх или возбуждение?
Блядь. Она так близко. Так близко. Только руку протянуть.
Нет. Нельзя. Я еще не готов. Боль в висках разрывает, пульсирует. Демон бьется в истерике, мечется в клетке моего мозга, развязывает плотные путы на кресле…он хочет. Хочет убить ту, что меняет меня.