но на разных отделениях. Маринка грызла учебный гранит на романо-германском, и, кстати, на год раньше меня. То есть она на этот самый год, получается, меня и старше. Это не секрет, ни в коем случае, но между подругами такие мелочи упоминать просто неприлично. Да и зачем?
Все равно же мы обе об этом распрекрасно помним.
Подумав немного об очередном Маринкином выпаде – чуть не сказала «припадке», – я выбралась из-за стола и пошла следом за нею. Нужно было разобраться, что же происходит в этом мире и почему я получаю из него такие разные сигналы.
Художник Траубе плохо укладывался у меня в голове рядом с бананами. Как-то не состыковывалось название группы «Лесостепь» с ананасами-бананасами. То, что в наших степях подобные плоды не произрастают, я знала точно и не понаслышке.
Сергея Ивановича на месте не было, он уже ускакал в областное правительство на пресс-конференцию губернатора, а потом собирался, как он предупредил Маринку, съездить еще куда-то, «но уже по другому делу».
Спрашивать было не у кого, и я, посмотрев, чем занимается наш Ромка – как всегда, это была какая-то ерунда, – вернулась к себе в кабинет. Маринка, не обращая на меня внимания, возилась с кофеваркой, наклонившись над своим столом. Так как Маринка решила сделать вид, что меня не видит, я сделала вид, что не вижу ее.
Что получается? Правильно: квиты.
Как только я снова уселась в свое кресло, тут же зазвонил телефон у меня на столе. Я сняла трубку и представилась привычным текстом:
– Главный редактор газеты «Свидетель» Ольга Юрьевна Бойкова. Здравствуйте!
– Здравствуйте, – услышала я в ответ приятный мужской голос.
Знаете, бывают такие голоса, не очень низкие, с легкой хрипотцой, но удивительно приветливые. Так и хочется улыбнуться. Вот я и улыбнулась.
Но, видно, мне на роду было написано или звезды так рассудили, что в этот день мне покоя не будет.
Снова отворилась дверь кабинета, но Маринка на этот раз не вошла, а просто просунула голову в образовавшуюся щель.
– Ты была права, – громко заявила Маринка, словно у меня были проблемы со слухом. – Я сейчас все выяснила у Ромки! Мы едем к художнику. Его фамилия Траубе. Но у него есть оранжерея!
Выпалив эту информацию, Маринка исчезла.
Я покачала головой и прислушалась к молчащей трубке.
– Алло, – сказала я, – я слушаю вас.
– Вас ведь зовут Ольга, если я правильно расслышал? – спросил меня по телефону все тот же мужской голос. Но теперь, однако, голос прозвучал по-другому. Мне показалось, что в интонациях я услышала что-то угрожающее.
– Да, Ольга Юрьевна, – подтвердила я и снова прислушалась.
– Вчера по телевизору Павел Глоба сказал мне, что Ольгу ожидают разные сюрпризы, – сказал мне мужчина и аккуратно положил трубку.
Услышав короткие «пи-пи-пи», я посмотрела на трубку и тоже положила ее на место.
Приехали: снова начинаются неожиданности, которые иначе как неприятными назвать нельзя.
Этого еще