олемику, порой весьма неприязненную. Носители противоборствующих взглядов обвиняются, самое мягкое, в профессиональной некомпетентности. А по максимуму – даже в злонамеренном обмане клиента! Я не знаю, передрались бы или нет наши псы, волею случая оказавшись в одном помещении. Подозреваю, однако, что у них хватило бы мужества и благородства разойтись миром. Авторы этой книги передрались бы точно.
Сейчас полки магазинов буквально ломятся от кинологической литературы, отечественной и переводной. Ну а я принадлежу к поколению, которое при полном отсутствии доступных книг о собаках зачитывало до дыр повесть Б. Рябинина «Мои друзья». Мы воспринимали художественный текст как практическое руководство. У меня ещё хранится старый-престарый экземпляр, где можно найти на полях карандашные пометки детским, неустоявшимся почерком: «Так со щенком нельзя»… «А вот так – надо».
Это всё я к тому, что перед вами ни в коем случае не сборник полезных советов, поданных в художественной форме. Повторяю: ни в коем случае! Хотя бы потому, что одно и то же поведение одной и той же собаки получит у пяти авторов пять РАЗНЫХ истолкований. Какое из них применимо конкретно к вашему питомцу? Думайте, любезный читатель.
Скажу даже больше. Буквальное следование примеру героев некоторых эпизодов может оказаться просто опасным. Так, рассказ Петра Абрамова «Басмач» – вовсе не наставление по совместному использованию караульного азиата и маленького ребёнка. А «Страшно, аж жуть!» Александра Таненя – отнюдь не инструкция по игре в мячик со служебным ротвейлером. И даже «Кто о чём…» – ни в коей мере не призыв тащить с улицы в дом страхолюдного беспризорного кобелину. Это просто рассказы о случаях, имевших место с конкретными собаками и их хозяевами. Никакой гарантии, что другое животное в сходных обстоятельствах поведёт себя так же, мы вам не даём. Не пытайтесь слепо копировать то, что объясняется либо огромным опытом кинолога, либо особыми отношениями с уникальной собакой, либо… элементарным везением. Вы можете оказаться далеко не так удачливы!
…Ну а шестой автор, отнюдь не претендующий на какие-либо кинологические познания, – это я. И мне остаётся лишь извиниться перед вами, любезный читатель, за краткость предлагаемых вашему вниманию трёх рассказов про Чейза. Что поделаешь, если мой пёс со всей своей биографией и привычками уже стал главным героем двухтомного романа, получившего название «Кудеяр» по имени сугубо второстепенного персонажа!
С уважением, составитель.
Непокобелимый Чейз
Над Гримпенской трясиной
Клубится туман.
И порохом и псиной
Пропитан роман.
Несётся над болотом
Воинственный клич:
Объявлена охота,
Назначена дичь.
Огнём пылает рыло
Исчадия зла –
Собака Баскервилей
По следу пошла.
Не видевшее ласки
В британской глуши,
Страшилище из сказки
Под пули спешит.
И вот, на тропке стоя,
Инспектор навёл
Недрогнувшей рукою
Безжалостный ствол…
…Но сэр! Сюжет едва ли
Подходит для врак!
Зачем они стреляли?!
Всё было не так!
Инспектор, не палите
В безвинную тварь!
Ведь вы кровопролитий
Нанюхались встарь.
Вам всё равно награду
Дадут через час…
Позвольте, я в засаду
Пойду вместо вас!
Сэр Артур, придержите,
Прошу вас, перо!
Подвластны вам все нити, –
Явите ж добро!
Совсем не в вашем вкусе
Жестокость и боль!..
…И вроде улыбнулся
Старик Конан Дойль…
Не верите – проверьте.
До нашего дня
Тот пёс, избегший смерти,
Живёт у меня.
Любому душегубу
Урок и отпор –
Чудовищные зубы,
Бестрепетный взор.
А если никнут крылья
И жалок итог –
Собака Баскервилей
Ложится у ног,
Чтоб греть колючей гривой
И в руку дышать,
И песенкой ворчливой
Меня утешать.
Спасибо вам, инспектор,
За этот финал!
Спасибо вам и всем, кто
Убийцей не стал.
Нельзя, чтоб кто-то плакал,
Добро, победи!
Беги, моя Собака,
Беги впереди.
А вёрсты либо мили,
Сейчас иль давно –
Собакам Баскервилей
Не