«основное ядро» нового подхода к памяти (да и к другим психическим процессам). Сейчас это даже более очевидо, чем тогда.
В то время, когда книга реально вышла в свет (т. е. в 1932 г.), А.Н. Леонтьев был вынужден написать (совместно с Л.С. Выготским) еще одно предисловие к ней (см. наст. изд., с. 199–206), где в духе времени подверг собственное сочинение «суровой самокритике» за «ошибки» и «отступления от марксизма». Это предисловие представляло собой небольшую брошюру, которая была вложена в уже совершенно готовую книгу. Если не обращать внимания на некоторый «идеологический привкус» представленной в предисловии самокритики, то в нем можно увидеть, во-первых, выделение обоими авторами действительно «узких» мест культурно-исторической концепции и, во-вторых, намеченные ими перспективы дальнейшего развития идей новой, «неклассической» психологии, основы которой были заложены Л.С. Выготским и затем стали разрабатываться в трудах его учеников и последователей.
Таким образом, данное предисловие к книге А.Н. Леонтьева фиксирует не только завершение определенного этапа в развитии психологических взглядов самого Леонтьева, но и новый этап в творчестве Л.С. Выготского, который в это время (т. е. на рубеже 1920-х и 1930-х гг.), по сути дела, преодолевает культурно-историческую концепцию. Это еще раз подтверждает не раз высказывавшееся, в том числе авторами данной вступительной статьи, мнение, что культурно-историческая теория – лишь этап научной биографии Л.С.Выготского, а не содержание всего его творчества, как иногда утверждают.
В настоящее издание включены еще две небольшие работы, посвященные исследованию мыслительных процессов у детей, – статья «К вопросу о развитии арифметического мышления ребенка» (см. наст. изд., с. 207–219), датированная концом 1929 г., но впервые опубликованная лишь в 2002 г., и вышедшая в 1929 г. небольшая статья о новом тесте для исследования «практического интеллекта» (с. 220–225). Эти работы представляют собой конкретные исследования операций мышления, лежащих в основе решения ребенком как арифметических, так и интеллектуально-практических задач. В какой-то мере они являются тем «мостиком», который соединяет творчество Леонтьева в школе Выготского и собственные его исследования в харьковский период деятельности.
Разделяя разрабатывавшиеся в это время Л.С. Выготским представления о значении как обобщении определенных объективных содержаний и его же идею о том, что «развитие понятий и развитие значений слова есть один и тот же процесс, только по-разному называемый»[9], Леонтьев в публикуемых работах большее внимание обращает на эту «операциональную» сторону интеллектуальных обобщений (в том числе понятийных). Традиционное понимание процесса формирования понятий у ребенка, согласно которому понятие числа основано на непосредственном восприятии «числовых групп», учитывало, с точки зрения Леонтьева, только натуральное психическое развитие. Арифметические же операции возникают там и тогда, когда возникает