приводит к неполноценному, однобокому взгляду на человеческое существование: абсолютное познание и понимание, оторванное от выбора и реализации, так же неполноценно, как абсолютная целенаправленность и реализация, оторванная от понимания и осмысления возможностей. Редукция фазы открытости приводит к ригидности и упрощенности жизненного мира, снижению регуляторной роли сознания. Редукция фазы закрытости приводит к тирании «всевозможностности» (Лобок, 1997), к бесконечной и безответственной игре смыслами, изъятыми из контекста собственного бытия в мире. Речь идет, фактически, о двух типах нарушения саморегуляции, к которым можно, вслед за А. Маслоу (1999), применить понятие «метапатология» (подробнее см. Леонтьев Д.А., 2006в, а также настоящее издание, с. 119–123).
Одиннадцатый тезис раскрывает механизм воплощения возможности в действительность, в реальное действие, имеющее для субъекта последствия. Именно здесь гуманитарная психология, изучающая неисчислимые миры смыслов, вееры возможностей, открывающихся нам через рефлексивное сознание, смыкается с экзистенциальной психологией, в центре которой находится самодетерминируемое решение и действие.
Как можно представить себе этот процесс? Первым и необходимым этапом является, безусловно, усмотрение, раскрытие соответствующей возможности, которое, однако, необходимо, но не достаточно. Возможности никогда не воплощаются в действительность сами, это происходит только через деятельность субъекта, который воспринимает их как возможности для себя, что-то из них выбирает и делает свою «ставку», вкладывая себя и свои ресурсы в реализацию выбранной возможности. Субъект принимает на себя ответственность за реализацию данной возможности, беря на себя внутреннее обязательство перед самим собой вкладывать усилия для ее реализации. Это процесс воплощения возможности в действие, в ходе которого происходит трансформация: возможное – ценное (осмысленное) – должное – цель – действие.
Спектр возможных для субъекта в данный момент вариантов действия может быть очень широк. Среди них есть и бессмысленные, внеконтекстные, и саморазрушительные возможности (например, возможность суицида). Однако житейское, обыденное понятие возможности подразумевает обычно только осмысленную возможность. В. Франкл (1990) определял смысл как возможность на фоне действительности. Если некоторые из возможностей представляются субъекту ценными, хорошими, привлекательными или иным образом осмысленными, они обретают, наряду с осуществимостью, атрибут осмысленности. Первый переход в процессе воплощения возможности в действие связан поэтому с сужением спектра принимаемых во внимание возможностей, исключение из их числа тех, которые субъект не воспринимает как привлекательные, осмысленные, ценные альтернативы.
Следующий шаг рассматриваемого процесса трансформации связан с определением субъекта по отношению к ряду осмысленных