супчика возьму и, наверное, котлетку такую же, как у вас! – потирая руки, произнес Шадров и мысленно одобрил гастрономические предпочтения Одинцова. – Может, по пять капель, начальник?!
– Федь! Я, поверь, тоже не трезвенник, но не время сейчас, а! И никакой я тебе не начальник, забудь!
– А вы с Никитиным не родственники? – осторожно поинтересовался Шадров, второй раз за день услышавший одно и то же замечание по поводу «начальников».
– Ну одноклассники, а что?!
– Не, я так спросил…
Заказ принесли довольно быстро, и пока Федор наслаждался показавшейся ему деликатесом пищей, Илья начал вводить его в курс дела:
– Ближайшие два-три дня перекантуешься в общаге, здесь за углом. У тебя седьмая комната – повышенной комфортности, между прочим! Она на двоих, но жить ты будешь, разумеется, один. Ключ на вахте – ну это понятно. Ни с кем там не контактируй. И не только там. Вот тебе телефон – мой номер уже забит в записную. Больше никому не звони с него. Вот еще деньжата: на поесть, на щетку зубную и туда-сюда. Хорошо, что у тебя щетина, – не брейся пока. И кепку какую-нибудь купи – будем надеяться, из старых знакомых ни с кем не столкнешься. Похороны сестры Беломорского завтра в одиннадцать вот здесь, – Одинцов развернул на столе распечатанный из Интернета фрагмент карты с обозначением кладбища. – Вечером попозже осмотришься. Ряд и место найдешь, я на обороте карты написал тебе все. По нашей информации, стрелок будет с небольшого расстояния работать. Кладбище старое, все заросло – путей отхода не сосчитать. Твоя задача вычислить рабочую позицию стрелка. Я в снайперском деле не профессионал, но сработать можно с любой березы, а их там – целый лесопарк.
– И?
– Ну и отработать стрелка… – Одинцов оценил реакцию собеседника и, признав ее удовлетворительной, продолжил: – Не на глушняк, разумеется, ни в коем случае! И никаких жизненно важных, только конечности! Ты понял?
– Да понял я. Он вам живой нужен. А работать-то из чего?
– За могилой Неизвестного солдата, это по главной аллее третий участок справа, рабочий трехзарядный «Зауэр» в брезенте в бурьяне. Старый, но осечек не дает. Из конфиската. Оптика, конечно, не «Цейс» – новодел, но для нашей цели сгодится. Перчатки резиновые тоже в брезенте найдешь. Отработаешь, инструмент оставляй и уходи. Я к тебе вечером приеду. Если цель будет недостижима или ее не будет вовсе, что маловероятно, – звони. Я буду рядом.
Несмотря на уговоры немногочисленных участников траурной процессии, подначиваемых Катериной, Света стояла на своем:
– Давайте еще чуть-чуть подождем! Антон, скажи!
– Светочка! Как ты не понимаешь? Нельзя ему сюда, не придет он! – не унималась Катерина.
– Теть Кать, ну если Света так уверена… – поддержал супругу Антон.
Светлана сняла солнечные очки, закрывающие распухшие веки и покрасневшие от слез глаза, еле заметно улыбнулась и, указав рукой на дальнюю, противоположную центральному входу сторону кладбища, прошептала:
– Деда Проша…
Антон