войск на территории оккупированной Рейнской области. Собрание закончилось несанкционированной демонстрацией. Чтобы разогнать разъяренную толпу, властям Мюнхена пришлось прибегнуть к помощи полиции. После этого Генрих Гиммлер записал в своем дневнике: «Было очень много людей. Все кричали: “Месть!” Очень впечатляюще. Но все-таки я принимал участие в более внушительных мероприятиях аналогичного характера».
На следующий день Генрих с отцом обедали в трактире. Они вновь завели разговор о политике. Генрих перечислил в дневнике темы их беседы: «Владельцы, честные люди старого уклада, воспоминания о прошлом, война, революция, еврейство, травля офицеров, советское время, избавление, современность, цены на мясо, неуклонное погружение в нужду, желание вернуть монархию, нищета, безработица, борьба, оккупация, война». Отец Гиммлера, подобно его старому знакомому Кастелю, придерживался точки зрения, что страна находилась на грани больших перемен. Генрих был свидетелем этих разговоров: «Отец говорил с доктором Кастелем, который придерживается схожих воззрений. Маленький камешек может вызвать лавину. Возможно, от великих событий нас отделяют всего лишь несколько дней».
Когда через несколько дней произошло убийство Ратенау, обстановка еще более накалилась. Генрих Гиммлер полностью поддерживал этот террористический акт: «Ратенау застрелен. Я рад. Дядя Эрнст тоже. Он [Ратенау. – А.В.] был мошенником, но очень способным человеком, в противном случае его не имело смысла убивать. Я убежден, что он был талантлив, но вот действовал отнюдь не в интересах Германии». Однако среди знакомых семейства Гиммлеров не все придерживались такого мнения: «Фанфары. Большинство осуждает убийство. Ратенау, оказывается, – мученик! Народ ввели в заблуждение».
28 июня 1922 года Генрих Гиммлер принимал участие в демонстрации, которая проходила на Королевской площади под лозунгами «Против лжи о виновности Германии». Это мероприятие было нацелено против «диктата западных держав», которые пытались представить Германию виновной в развязывании мировой войны. Участники митинга выступали против грабительского Версальского мирного договора. Генрих был немало разочарован тем, что члены «Аполло» не решились поддержать эту акцию. Гиммлер так описывал происходившее в своем дневнике: «В нашем союзе не все ладится. А потому пошли только я и Т.Г. На Королевской площади яблоку негде упасть. 60 тысяч человек. Достойное, прекрасное мероприятие без эксцессов и необдуманных выходок… Мальчишка в форме поднял черно-бело-красное знамя. Хорошо, что это не видел капитан полиции безопасности, так как за это можно было бы получить три месяца тюрьмы. Мы пели “Стражу на Рейне”, “Мушкетеров” и т. д. Было великолепно. Домой и пить чай». Иногда в дневнике Генриха Гиммлера попадались фразы, которые можно было бы назвать политическими секретами. Так, например, пять дней спустя после убийства Ратенау он писал: «Мне известны убийцы Ратенау.