я частенько отобедывал вместе с дальнобойщиками; кинотеатр; двухэтажная гостиница – мой первый приют, удобства которой были во дворе; книжный магазин, тоже часто мной посещаемый. Конечно, это были не все высотные объекты п. г. т., разумеется, присутствовали и другие. Однозначно были (не могли не быть) и органы парт– и гос-власти, но про них, извините, ничего не помню. Остальные строения были из частного сектора и по большей части одноэтажные.
Помню, меня поначалу удивляло, что уровень главной улицы п. г. т. шел вровень с крышами домов, стоящих по обе ее стороны. Прослужив полсрока, я увидел, что асфальт на этой улице клали два раза в год – перед майскими и октябрьскими праздниками. Дабы трудящиеся, вышедшие на демонстрацию, шли стройными колоннами, а не спотыкались, чертыхаясь, о рытвины и ухабы. А так как перед майскими и октябрьскими праздниками обычно стояла слякоть, то и асфальт закатывали прямо в нее, отчего и срок службы покрытия исчислялся только полугодом – до следующих великих праздников. Соответственно за долгие годы советской власти, укоренившейся в этой части света, уровень дороги и сравнялся с крышами соседствующих одноэтажных хат.
Еще для меня, как все-таки городского жителя, было внове, что по улицам спокойно, как у себя дома, разгуливали курицы-пеструшки. Но ни они мне да, наверное, и я им, не очень-то и мешали, а посему через весьма непродолжительное время мой глаз на них не слишком-то и задерживался.
Проживали в п. г. т. на тот момент, со слов моих сослуживцев, тысяч пять душ. Где же они работали? Ну, помню, был кирпичный заводик, прямо рядом с нашей частью, на выселках. Кажется, еще какая-то текстильная фабричка имела место быть. Хотя, впрочем, какая разница. Ежели кому шибко интересно, что там в Ярмолинцах имеет или имело место быть, – хай в Интернете ищут. А ежели этого мало, то и съездить можно – не далек свет. В п. г. т. теперича, согласно тому же Интернету, и краеведческий музей имеется. В опусе же своем я пытаюсь свести воедино разбегающиеся ручейки своих воспоминаний, которые с действительностью имеют весьма опосредованные точки соприкосновения, да все это еще сдобрено изрядной толикой воображения и перемешано с событиями, произошедшими с другими персонажами. Бумага, пусть и электронная, все стерпит.
Местное население Ярмолинец было очень доброжелательное, даже к москалям приезжим типа меня. Чего абсолютно не скажешь про другие области: Тернопольскую, Ровенскую и особливо Львовскую, где отдельные местные жители, не иначе как выкормыши бандеровских недобитков, отправляли меня совсем в противоположные стороны от Стрыйского рынка, видя на мне отличительные знаки офицера Страны Советов. Хорошо тогда прапор какой-то попался, и воинское братство не позволило ему послать меня туда, куда пытались засунуть меня оуновцы хреновы.
Речь в п. г. т. была смесью малоросского с великим и могучим. Я где-то через месяц все стал понимать, но ежели пытался на этой гремучей смеси что-то выдать, то практически всегда вызывал улыбки или ржание окружающих. Особливо местные покатывались,