от нетерпения, рвались в драку. Тем более выходило, что будет не просто развлечение. Хорошую цену назначил капитан за победу.
Собачья упряжка с парламентерами вдоль берега приблизилась к батарее и смело остановилась под жерлами корабельных и батарейных пушек. И если корабельные вряд ли могли достать до упряжки, то пушкам батареи это труда не составляло.
– Господа негоцианты! – начал переговоры князь Шорин. – С вами говорит голова Обдорского острога, князь Василий Шорин, ставленный здесь для порубежной службы царем всея Руси и Сибири Василием Шуйским. Имею сведения, что вы затеяли воровство великое, чем вводите в разор государя моего. Предлагаю сдаться и подчиняться моим приказам.
Князь говорил на шведском языке, широко известном в Европе. Ему пришлось изучить его во времена Ливонских войн. Того требовало постоянное общение с пленными и участие в бесконечных переговорах. Тихий морозный воздух разнес его уверенный спокойный голос до всех иноземцев и большинством был понят. Слова произвели сильное замешательство на корабле. Даже капитан растерялся, пораженный смелым заявлением, произнесенным властным голосом на неплохом шведском языке здесь, на краю света.
Мертвая тишина стояла несколько минут. Даже мачты корабля от удивления перестали скрипеть.
– Я не имею информации, что северные моря и побережье принадлежат Московии, – взяв себя в руки, ответил капитан. – Сначала пускай царь Московии оповестит моего государя, и тогда я буду подчиняться здесь вашим законам, а пока извините покорно.
Он уже понял, что столкновения не избежать, что команда готова напасть по первому его жесту, что сейчас подходящий момент схватить князя и этим обеспечить себе победу.
– На абордаж! – прокричал капитан.
Не знали русские слово абордаж, но действия иноземцев объяснили все. По этой команде от батареи к Шорину бросилась дюжина рослых матросов. За поясами у всех торчали пистолеты, а в руках отливали блеском абордажные секиры и палаши. На лицах желание и радость драки. Боевые кличи иноземцев понеслись над заснеженной тундрой, пугая зверей.
– Уходим! – прокричал Шорин, помогая собакам тронуть с места пристывшие сани.
Но уйти, оказалось, не судьба. Казак Игнатий, что был за каюра, стал резко воротить собак. Полозья загребли снег, собаки дернули, люди не удержали сани, и те перевернулись. Шорин и Игнат рухнули в снег. Нападавшие быстро приближались. На корабле и в тундре все превратились в зрителей. Поднявшись на ноги, Шорин быстро оценил ситуацию. Запутавшись в ремнях, собаки тащили в сторону перевернутые сани, как бы освобождая место для драки. Противник был рядом, окружая его со всех сторон, уйти от неравного боя возможности не было.
– Будем драться! – крикнул Шорин. – Игнат! Прикрываем друг другу спину!
Казак понимающе кивнул. С саблями в руках, стоя спина к спине, они встретили врага. Стороны, ожидая хорошей драки, не стали применять огненного боя, а схватились в рукопашной.
Матросы насели со