31 января 1788 года, он известил черноморцев, что императрица «изволила снизойти на пожалование (им) земли для поселения в Керченском Куте или на Тамани». Выходило, что одна и та же Тамань и подарена была казакам Потемкиным, и пожалована Высочайшей властью. Черноморцам оставалось добыть «окрестности оной».
Затем, самую важную побудительную причину для черноморцев составляло то обстоятельство, что Тамань и окрестности оной представляли совершенно пустующую и никем не занятую местность, на которую собственно и претендентов не было. С одной стороны к этой местности прилегали владения воинственных черкесов, с другой – омывало ее море, с третьей проходил лишь правительственный тракт из России на Кавказ, и только с четвертой, северной стороны от России и на некотором расстоянии от границ таманских окрестностей, находились владения Донского казачества. Местность, следовательно, была обособленная, изолированная, и едва ли были охотники поселиться в соседстве с черкесами; о нашествии жадных помещиков не могло быть и речи, а донцы имели свои земли и даже заслоняли, так сказать, могущие быть покушения со стороны русских областей на Тамань с окрестностями оной. Естественно, что теснимые со всех сторон в Забужье черноморцы видели в Тамани самое укромное и спокойное для себя место.
Наконец, Черноморская обетованная земля ни в коем случае не уступала по своим естественным условиям не только забужской территории, но, пожалуй, и самой Запорожской Сечи. Многие из черноморцев посещали эти благословенные места еще и в прежние времена. Еще запорожцы ходили на Азовское побережье с промысловыми целями. На этот счет существует целый ряд исторических указаний. По словам Скальковского, запорожцы и донцы имели одновременно притязания на край, обоим войскам вовсе не принадлежавшие, – на берега и косы кубанской стороны Азовского моря, находившиеся во владении Крымского хана и составлявшие кочевье ногайских кубанских орд. Построивши дубы на устьях Берды, или Кальмеуса, т.е. там, где теперь находятся Мариуполь и Бердянск, запорожцы целыми ватагами без ведома кошевого начальства спускались по Азовскому морю к Ейскому лиману и здесь, избрав себе полковника, старшин и атаманов, строили шалаши и притоны, занимаясь рыболовством и звериной охотой все лето. Неоднократно поэтому и турецкое, и русское правительства делали распоряжения об удалении запорожцев с восточных берегов Азовского моря. Так, указом 10 октября 1793 года повелено было выслать запорожцев из Кубанского края. Грамотой на имя кошевого Василия Григорьева от 11 июля 1745 года приказано сжечь все построенные на Ейских косах запорожцами «шиши» и воспрещено сюда отправляться. В 1744 году генерал Леонтьев писал кошевому атаману Якиму Игнатовичу, что на кубанских землях находятся запорожцы и что ачуевский ага Измаил жалуется на запорожцев и требует удовлетворения. Таким образом, часть Черномории служила запретным плодом для запорожцев и потому уже она служила приманкой для их наследников черноморцев.
Итак,