оставила его в покое. У меня сложилось впечатление, что Олег Георгиевич Серебров был совершенно не заинтересован в том, чтобы я докапывалась до причин смерти его приемной дочери. Это только усилило мое желание разобраться в происшедшем.
– Тогда, может быть, мне удастся рассказать вам что-нибудь о вашей дочери, – сказала я, сделав многозначительную паузу. Пусть думает, что я уже успела узнать об Ангелине Серебровой что-то такое, что ему неизвестно. Или, наоборот, что ему хорошо известно, но что он от меня хочет скрыть. В любом случае у него должно возникнуть желание со мной встретиться. Хотя бы для того, чтобы узнать, на что я намекаю.
– Хорошо, – согласился, как я и предполагала, Серебров. – Приезжайте прямо сейчас. У меня есть минут сорок свободного времени.
И назвал мне адрес. Что мне оставалось делать? Только принять его предложение, которое к тому же нисколько не противоречило и моим планам.
Дождавшись звонка с телефонной станции от своего знакомого и записав адрес Виктора Владимировича Конюхова, на кого был зарегистрирован телефон 44-85-12, я поспешила к тарасовскому цирку, напротив которого находилась фирма «Терция», где вице-президентом был Олег Георгиевич Серебров.
«Терция» располагалась не на самой улице героя гражданской войны и анекдотов Петра Исаева, больше известного под именем Петьки, а в глубине квартала. По длинной и мрачной арке между винным магазином и областным управлением социальной защиты населения я прошла в огромный и очень запутанный внутренний двор с десятком старых зданий. Путаница происходила от того, что двухэтажные здания были разбросаны по двору без всякой системы, образуя лабиринты и тупики. Дома были облезшими и облупленными, и очень трудно было заподозрить в любом из них местонахождение такой солидной фирмы, как «Терция».
Мне пришлось обойти добрую половину двора и узнать, что за фасадом винного магазина расположены конторы Птицепрома и Леспрома, жилой дом и домоуправление, а за фасадом социальной защиты – редакция газеты «Тарасовский Бродвей», какой-то, судя по мерзкому запаху, мясной склад и подсобные помещения выходящего на улицу сподвижника Чапаева ресторана. Несколько двухэтажных домов в разных концах двора вообще не имели опознавательных знаков.
До этого мне редко приходилось бывать внутри тарасовских кварталов, особенно в центральной части города. Меня поразил контраст этой территории с фасадами, выходящими на улицу, за которыми по личному указанию тарасовского мэра арендаторы следили тщательно, поскольку мэр ставил в качестве жесткого условия зависимость продления аренды от внешнего вида фасада.
За внешним видом зданий, находящихся во дворе, никто не следил вообще. Да и двор больше был похож то ли на стройплощадку, то ли на окрестности разведочной скважины осенью. Видела я когда-то в своем родном Карасеве, в Заволжье, буровые вышки, бегали мы на них в детстве с мальчишками. Хорошо помню, что даже летом вокруг вышки было постоянное грязевое болото. Раз в неделю грязь на буровой разравнивал бульдозер,