двусторонний договор о купле-продажи между Минаевой Анной Сергеевной, генеральным директором фирмы «Весна», и Родиным Михаилом Владиславовичем, частным предпринимателем. По договору Минаева обязуется предоставить во владение Родину свою фирму за очень крупную сумму денег. У меня даже округлились глаза, когда я увидела, сколько денег запросила Анна Викторовна за свое хозяйство, столько наличных я не могла и представить себе, даже закрыв глаза.
– Меня подставили, – неожиданно сообщила Анна Викторовна, поднимаясь со своего места. – Не знаю пока, кто и зачем, но меня очень серьезно подставили. У меня даже не было мысли о том, чтобы продать свою фирму. Я не могла подписать эти бумаги.
– Могли! И подписали! – уверенно сказал Михаил Владиславович. – Ровно неделю назад я встречался с вами в этом же кабинете…
– Неделю назад меня здесь не было! – воскликнула в негодовании Анна Викторовна. – Я была в Турции, вы могли разговаривать с моим заместителем, но не со мной.
И тут Минаева вздрогнула, схватила свой телефон и защелкала по кнопочкам. Она прижала его к уху и замерла в ожидании ответа. Прождав несколько секунд, набрала еще один номер и так же застыла в ожидании. Ответа опять не последовало.
– Дмитрия Михайловича я, к сожалению, не могу найти, – объяснила она. – Но клянусь вам, что вижу этот договор впервые!
– Что мне ваши клятвы, – по-прежнему спокойно заговорил Родин. – Мне абсолютно все равно, что вы сейчас говорите. Все документы в порядке, и упираться бесполезно.
Надо признать, что Михаил Владиславович был прав. Договор на самом деле был в порядке, как мне показалось с первого взгляда, и Анна Викторовна не имела никакого права находиться на территории этой фирмы со дня вступления договора в силу. Вся эта ситуация показалась мне несколько странной. Кто-то из них двоих лжет! Может быть, Минаева передумала расставаться со своей фирмой? Но тогда почему она об этом не сообщила покупателю заранее? Или же документ не имеет юридической силы, попросту говоря, является подделкой. Я взяла договор в руки и еще раз внимательно прочитала его. В силу моей профессии такие серьезные бумаги мне приходилось держать в руках не так уж часто, поэтому я даже не знала, к чему придраться. Обязанности и права обеих сторон были обговорены подробно и очень доходчиво, все числа проставлены, печати, подписи – на месте…
Если Минаева говорит, что видит этого человека впервые, то, значит, и бумаги она тоже не видела. Тогда почему здесь стоит ее подпись? А кто сказал, что это именно ее подпись? Может быть, как раз она и была умело подделана в документе? На подпись я обратила более пристальное внимание, так как в принципе в бумагах подобного рода не разбиралась, но зато знала, что любую подпись можно подделать.
Я встала с дивана, подошла к Минаевой и спросила ее, тыча пальцем в документ:
– Это ваша подпись? Посмотрите внимательно.
– Моя, – кивнула та. – Но я этих бумаг не подписывала. Точнее говоря, эта подпись очень похожа на мою, но я здесь не расписывалась.
– А