посоветовал Марк. – Будет легче.
– Курсант Тумидус!
– Я!
– Отставить разговоры! Продолжайте занятие…
Обер-декурион Гораций встал над страдающим Катилиной. Гибким стеком приподнял курсанту гладко выбритый подбородок, обратив несчастного лицом к себе. Кивнул в ответ каким-то своим мыслям и убрал стек.
– Это правильно, – сказал обер-декурион. Он пожевал губами, словно хотел сплюнуть, и разъяснил: – Сам погибай, а товарища выручай. Курсант Катилина!
– Ы-ы…
– Не слышу!
– Я…
– Надеюсь, вы ставили себе целью помочь сокурснику? Вы видели, что курсанту Тумидусу приходится туго, и решили прийти на помощь товарищу. Я верно понял?
– Д-да…
– Похвально. В следующий раз, когда вам захочется подставить товарищу плечо, постарайтесь остаться невредимым. Взаимовыручка – дело хорошее. Но она не должна выглядеть, как размен одного либурнария на другого. Продолжайте занятие!
– Есть продолжать!
– Курсант Тумидус!
– Я!
– Ваш прием против аз-загая меня заинтересовал. Представим, что это аз-загай, – Гораций взмахнул стеком. – Защищайтесь!
От выпада Марк ушел без труда. Схватившись двумя руками за стек, он пнул ногой в живот обер-декуриона. Стек был короче аз-загая, пинать с такого расстояния было не слишком удобно. Впрочем, как ни странно, Марк попал. Живот Горация – твердый, будто каменная стена – вошел в соприкосновение с подошвой ботинка. В колене отдалось болью и легким хрустом.
– Допустим, – кивнул обер-декурион.
В его устах это было высшей похвалой.
– Еще раз!
Выпад, уход, захват. Пинок. Марк взвыл – предыдущая боль в колене оказалась легким развлечением. Сукин сын Гораций подался вперед, встречая пинок, и нога Марка угодила в брюхо обер-декуриона под самым неудачным углом.
– Ногу, курсант Тумидус, надо держать так…
Обер-декурион изобразил пинок – и держал «шлагбаум» до тех пор, пока курсант Тумидус, кряхтя и охая, не повторил урок с воображаемым противником.
– Закрепите, – велел Гораций. – В конце концов, не всегда вас будет спасать курсант Катилина…
Волчата, думал обер-декурион, закуривая.
Гораций, не стесняясь, курил во время занятий. После Хордадской баталии, когда три эскадры помпилианцев сгорели, как спички, в огне вехденского лидер-антиса, Горацию заменили легкие. С тех пор он нуждался в стимуляторах, каждые два часа обрабатывая дымом ткани искусственно выращенных легких. Это мешало ему спать ночью, но обер-декурион привык.
«Волчата. Им хочется пробовать клыки и когти. Сейчас – друг на друге. Позже их выпустят на охоту. Эти инъекции… На первом курсе клейма волчат учатся подчиняться. Нужна компенсация; надо поднимать парням самооценку. Например, давать в руки оружие. С оружием против безоружного, даже получая по морде, они чувствуют себя героями.