хворост и топить печи во всех трех землянках.
– Но ведь польский разъезд может обнаружить нас по дымам, – занервничал Ордань, который все еще считал себя проводником на Сечь, а значит, ответственным за судьбу сечевого пополнения. – Лучше подождать до ночи, когда дым не виден.
– Для того и дымим, чтобы поляки легко могли обнаружить наше пристанище.
– Зачем это? – непонимающе, и даже с легким подозрением, уставился на него Ордань.
– А ты что, решил, что мы прибыли сюда прятаться? Польский разъезд нужно истребить здесь, не теряя своих людей, чтобы дальше мы могли продвигаться спокойно. Кони и снаряжение, особенно доспехи поляков нам тоже не помешают. Мы же не на рыбалку сюда прибыли, а чтобы вытеснить поляков из земли Войска Запорожского.
– То есть мы уже воюем? – оживился Ордань.
– Уже, как видишь, – повел подбородком в сторону закрытых ворот полковник. – Готовимся к встрече с гостями.
С наступлением темноты Хмельницкий разъезды снял, оставив только небольшой заслон из четверых казаков, притаившихся на древнем кургане метрах в пятидесяти от озера. Остальным же велел отдыхать.
Но именно этот «курганный заслон» обнаружил на рассвете, что к форту приближается более двух десятков всадников, сопровождавших две крытые кибитки. Как оказалось, это возвращался на хутор тридцатилетний Федор Велес со своими «охочими». А в кибитках, между узлами со всевозможным крестьянским скарбом, дремали четыре девушки да все еще молодящаяся казачка-вдова. С этими людьми Федор и собирался возрождать свой Велес-форт.
Спустя несколько дней с таким же обозом должен был прибыть и его младший брат Улас. Во всяком случае, Федор очень надеялся на это. Узнав, что в форте расположился целый отряд казаков, Велес обрадовался, рассчитывая, что хотя бы часть из них, опытных рубак, решит поселиться здесь. Слишком уж он опасался нового нападения – если не татар, то поляков из появившейся в этих краях крепости. Но в любом случае этот рослый, кряжистый хуторянин признателен был полковнику за то, что тот приказал своим воинам привести в порядок землянки, ворота и даже крепостной вал.
– Другие просто появляются здесь, дают отдых себе и коням и исчезают, – взволнованно проговорил он, одну за другой осматривая землянки, хозяйские постройки и пещеры, везде находя при этом следы заботливых рук.
– Я тоже вынужден буду уйти, потому что самое время появиться на Сечи, – ответил Хмельницкий, приглашая Федора в свою землянку, которую казаки уже окрестили «полковой канцелярией». – Но прежде чем мы покинем этот форт, нам с тобой нужно поговорить, поскольку есть о чем.
17
Очнувшись, Власта обнаружила, что сидит на высоком жертвенном камне, нависающем одним краем над речным водопадом. Никакого костра нет. Вообще никаких признаков того, что совсем недавно он полыхал рядом с ней. И это сразу же озадачило молодую графиню. Другое дело, что отсюда, с высоты холма, графиня видела, как где-то там, на правом