…Все телефоны молчали? – уточнили вы.
– Да, все, какие мне попадались.
– У вас не было мобильного?
– Был. Но беда в том, что я забыл его подзарядить в поезде, пока была возможность, а потом, когда ушел с вокзала, оставил зарядник в дорожной сумке. Все равно его некуда было включать.
– Вы сразу пошли в офис вашего заказчика? У вас не возникло желания выйти на перрон еще раз, посмотреть, нет ли другого поезда, например? Потом, наверняка где-нибудь могла стоять электричка – они проходят довольно часто.
– Верно, так я и сделал. Электричка стояла на четвертом пути. Двери закрыты, токоприемники опущены, кабины и вагоны пустые. И все тихо. Я постоял минут десять, за это время слышал только шум ветра.
– И никакого движения?
– Никакого. Из живых существ только вороны и голуби. Да еще увидел трех собак, бегающих по путям. Знаете, я побоялся оставаться на перроне, и скрылся в вокзале. Не внушали доверия эти собаки – как-то нехорошо они выглядели.
– Ясно. Продолжайте.
Адрес офиса был мне известен. Как и адрес квартиры директора – все же у нас с ним когда-то отношения были чуть больше, чем просто деловые. От вокзала до его квартиры путь неблизкий. Пересекать пешком город, подобный тому, в каком я очутился – занятие не для слабонервных. Был бы транспорт…
Но офис, где он вел бизнес, должен находиться гораздо ближе. Вот туда и можно заглянуть, может, все-таки удастся разобраться, что тут, черт возьми, произошло…
Июньский день вступил в свои права, но высокие облака были уж очень плотными; солнца не видно, небо тусклое. Ветер подвывает в проводах и шелестит гоняемым по асфальту мусором. Где-то каркает ворона. Звуков же, присущих цивилизации, нет и в помине… Довольно прохладно, но осадки, вроде бы, выпадать не собираются.
Это и к лучшему. Неизвестно, что хуже в моем положении – бродить по жаре или под струями дождя. И без того тошно.
Иду прочь от вокзала по широкой асфальтированной улице. Если не ошибаюсь, не так давно она носила имя Энгельса, теперь на табличках читаю – «улица А. Колчака». Ну что ж, все в духе времени… Правая сторона – вдоль «красной линии» пятиэтажки, все сплошь с офисами и магазинами на первых этажах, левая – старые двух– и трехэтажные дома. Кое-где прямо на окнах квартир написано крупно «Продам», а то и «Sale» – прямо-таки в столичном духе. Первые этажи, с подоконниками вровень с асфальтом, как правило, сложены из кирпича, над ними надстроено из потемневшего бруса. В первых этажах либо парикмахерские, либо ателье-мастерские… Один из домов почти полностью сгорел – обугленные балки нелепо торчат в разные стороны. На конце одной из них дремлет ворона. Неподалеку пожарная автоцистерна – стоит тут по всем признакам далеко не первый день, если не первый месяц. Размотанные пожарные рукава валяются на тротуаре.
По-прежнему нет ни единого намека на то, что в этих домах хоть кто-то живет. Я захожу то в один подъезд, то в другой,