И рассмеялась. Знала ведь, что он боялся воды.
Женька обиделся, но все же побрел на речку. Он спустился к воде и хотел по привычке намочить трусы и макушку – вроде купался, и уже зачерпнул было ладошкой воду, как вспомнил бабушкин смех. Бабушка на днях подсмотрела его хитрость. Поэтому он просто плюхнулся на траву. Вот это он очень любил. Еще бы – трава прохладная, ласковая.
Женька лежал и блаженствовал. Солнце сверху так жарило!
Вдруг что-то легонько щелкнуло Женьку по лбу. Он замер. Р-раз, еще р-раз! Щелк! Щелк! Щелк! Кто-то стрелял. Не больно, но все-таки обидно.
Женька огляделся. Никого. Кусты, трава у речки – ничто не качнулось, не шелохнулось. И тут опять – щелк! Щелк! Ну уж это слишком! Мальчик хотел вскочить, как от последнего щелчка по лбу на широкий лист подорожника что-то упало. Женька присмотрелся. Семечко. Круглое, блестящее, точно лаковое. Хотел взять – скользнуло семечко между пальцами и юркнуло вниз, на землю.
Женька растерялся – откуда оно? Привстал и увидел, как шагах в трех от него на стебельке какой-то травины покачивались маленькие плоды. Одни были похожи на журавлиные головки с длинными клювами, другие – на косматые шарики. К одной из космушек прилепилось семечко: точь-в-точь такое же, как то, что отскочило от Женькиного лба.
«Так вот кто стрелял!» – осенило его. Он чуть дотронулся пальцем до плодика – журавлиного носа. Плодик мгновенно взъерошился, и в разные стороны полетели блестящими точками семена. Вот это открытие! Женька забыл про все на свете, даже про бабушкин смех. Он ползал на коленках по лугу и искал стреляльщиков. Находил, примеривался пальцем, кричал: «Р-раз!» – и касался плодика. Если стреляло, вскакивал на ноги и орал: «Есть!»
Гуси, которые до сих пор неподвижно лежали на лугу, повскакивали и переполошно загоготали, стали вперевалку шлепать по траве, пока, наконец, не бросились в воду. Они хлопали крыльями по воде, взбивая белую пену, во все стороны летели брызги, как те блестящие семечки. И Женька шагнул к ним. Вода оказалась прохладная и ласковая, как трава. Он замер. По-над дном юркнула стайка крошечных мальков. Из крапивной стены – берега речки – выглянули голубенькие незабудки.
Женька замахал руками, как гуси крыльями, тоже взбил белую пену и победно взглянул на стреляльщиков.
Среди цветов стояла бабушка. «Не двигайся!» – приказал ей внук, вылез на берег и пополз искать стреляльщиков. Бабушка про такое не знала. Честное слово! «Обыкновенные герани – и надо же!» – удивилась она.
Они сидели на лугу. Женька был совершенно счастлив. И бабушка тоже.
22
Из-за поднявшейся метели я не мог выехать раньше, как предполагал. Было совсем поздно, когда мне подали повозку, запряженную парой лошадей. Кучер вскочил на козлы, и мы покатили. Какое наслаждение мчаться на бойких лошадях по укатанной снежной дороге! Удивительное спокойствие овладевает тобой, и приятные воспоминания роем теснятся в голове. Недоверие, сомнение – все осталось позади. Равнина,