Элениэли! Ну надо же! Ты, конечно, загнула. Если кому и придет в голову поставить охранников на эту ценность, то в первую же ночь, если не раньше, все они этой ценностью и попользуются. У нее же проходимость больше, чем у Марты, – кивнула я в сторону девки-подавальщицы, весьма свободной нравом и готовой согреть за звонкую монету любого.
И тут я столкнулась с обалдевшими глазами Элестса.
– И откуда такие познания?
– Да братик мой в свое время неплохо с ней развлекся.
– Который – Иржик или Иван?
– У меня еще и по батюшке братья есть, – приподняла я бровь, не давая поймать себя. – Мамка-то у нас одна, да не везло ей с мужиками как-то. – (Эльф хмыкнул.) Ну-ну, поймал один такой. – Кто устоит пред заезжим магом, если ему придет в голову поиграть с деревенской девчонкой. А как только пузо на нос полезло, мага как коровой слизнуло. Я только в Академии разобралась с папкой-то.
– Забавная история. Только чего у твоей сестрички такое личико-то вытянутое?
– Так ей еще не рассказывали, с кем мамка в девичестве баловалась. Я и домой-то вернулась недавно из ученичества. Милая, рот прикрой. Так что у нас с артефактом?
– Достать его невозможно. Тань, это самоубийство.
– Нет ничего невозможного, поверь мне. Ну вот, пока с вами трепалась, настой остыл, – фыркнула я. Ведь без него у меня уже к утру голос пропадет.
– А где Уголек?
– Обиделась. – Столкнувшись с возмущенным взглядом подруги, уже оценившей все прелести существования саламандры в нашем круге знакомств, я вспыхнула. – А чего она обзывается! Представляешь, назвала меня «тугодумной слепой курицей».
– А ты?
– Ну а я ее «ящерицей безмозглой». И попросила не лезть в мои дела.
– Тогда пей холодный отвар.
– Разве ты сама не можешь подогреть воду? – приподнял бровь Элестс. Что у них у всех за привычка такая?
– Мне так быстро не восстановиться. – Вздохнув, я вырастила огненный стилет и помешала им варево на основе нескольких дюжин различных лекарственных растений. – Что? Это артефакт, он от меня почти не зависит.
– Ага! – с видом «я тот самый дурак» кивнул эльф.
В этот момент к нам подошел Дик:
– Девочки, надеюсь этот… хм, ушастый, вас не обижал?
– Что ты, дружище, – хихикнула Катинка. – Вот сидим, делим, кому он кровать согревать нынче будет.
Хозяин таверны, прекрасно осведомленный о холодности воровки к мужчинам и о моей неприступности, хмыкнул.
– Может, тогда развлечете гостей? Все только вас и ждут.
– Где моя лютня?
– У меня под стойкой, леди Лил. Подать?
Когда он отошел, я повернулась к подруге:
– Мы на сегодня ничего не готовили.
– Тогда будем действовать по заказу любезной публики, – подмигнула она.
Встав, я позволила Дику снять с меня теплый плащ, после отвара уже не нужный.
Вырвавшись наружу, две косички, сплетенные на висках, упали к груди. Остальные волосы изливались по спине до самой талии и лишь на кончике скреплялись красной лентой.
Кстати,