дух настоящего святого, чуждого лицеприятия и способного рассудить даже самые сложные ситуации. Что не было бы возможно, если бы Петру не сопутствовала благодать Христова, которая сохранялась в нем и Божественной милостью, и Петровой покорностью воле Господа, и тщательным старанием.
Святой постоянно находится в движении, он странствует в мире земном, желая обрести мир небесный. Движение святого распространяется на оба эти мира. Святой постоянно в физическом движении: он трудолюбив, готов предпринять путешествие для того, чтобы помочь страждущему человеку. Если он не идет в храм для молитвы, значит, он находится у постели больного или строит свою хижину в пустынном и недоступном людской суете месте. Он ловит рыбу, печет хлеб, плетет корзины, наконец, выходит в город на торжище, чтобы продать эти корзины. Но любое внешнее движение святого сопровождается и сильнейшим внутренним движением, по сравнению с которым все внешние труды кажутся покоем. Потому что молитва святого, которая совершается в нем, как дыхание, по напряженности и силе во много раз превосходит физические усилия. Даже если святой находится в видимом, часто кажущемся, телесном покое, например, во время коленопреклоненной молитвы, он движется – все его внутреннее существо устремлено к Богу, чтобы слиться с ним и воспринять его подобие для будущей жизни. И потому каждое физическое действие святого окрашено молитвой. Святой не просто подает милостыню – он сообщает тому, кому он подает ее, частицу Божественной благодати. Он не просто строит дом – он возводит стены защиты от наваждений и скорбей для несчастного человечества.
В «Книге Деяний», в рассказанном уже фрагменте об умирающей девушке Тавифе говорится, что она много творила милостыни и делала добрые дела. Близкие ее, когда пришел к ним Петр, оплакивая свою потерю, показывали рубашки, которые шила Тавифа, когда была жива. Эти рубашки были дороги им не только тем, что, возможно, были хорошо скроены и сшиты, а также красивы на вид, но еще и тем, что руки сшившей их святой сообщили ткани ту Божественную силу, которая и греет, и защищает не только от холода, но и от невзгод греховной жизни. Эти рубашки были как латы для воина.
В десятой же главе, во фрагменте о Корнилии сотнике, говорится, что именно милость привлекла к Корнилию милость Божию. Не говорится, был Корнилий иудей или язычник. Говорится только, что это был щедрый и сострадательный человек, почитающий Бога. И откровение Божие было к этому избраннику как ответ на его щедрость, желание помогать другим людям. Господь как будто узнал в нем своего.
Хотя жизнь святого и скрыта для поверхностного человеческого взора, сердце святого открыто людям, он человеколюбив. Так что и вся внешняя деятельность святого, как жемчуг вокруг песчинки, развивается, имея в виду пользу своих близких и всякого, кто обратится за помощью.
4. Дары апостола Павла
Трудолюбие святого необъятно, неисчерпаемо и непостижимо. Думается, что многим героям античности,