государственной идеей, но при этом не желает считаться с другими странами, силой и хитростью подавляет их независимость, а ведь и они тоже имеют право на свободу?
– Американцы, увидев наши реформы, пришли в ужас. Они почувствовали, что потеряли бизнес на Кубе. Если мы не сделаем рывка за ближайшие год-полтора, нас сомнут, – безапелляционно заявляет Че и вспоминает цитату из классиков марксизма: политика следует за экономикой, но не наоборот.
– Американские владельцы игорных домов и казино, для которых Куба была вторым Лас-Вегасом, кубинская буржуазия, эмигрировавшая в США, все еще сохранили свое могущество и даже свою организационную структуру, – продолжает рассуждать вслух Че Гевара. – Они будут давить на американских политиков, чтобы реставрировать на Кубе прежний режим.
Микоян выслушивает горячую речь Че Гевары и говорит, что Союзу надо для начала восстановить дипломатические отношения с Кубой, следует иметь посольства для нормальной регулярной связи и для экономического и политического сотрудничества.
– Примерно три четверти экспорта и импорта в кубинской экономике приходится на США, – подчеркивает Че Гевара. – 25 ноября 1959 года я был назначен директором национального банка Кубы. Весь золотой запас, хранившийся в банках США, я немедленно вынужден был перевести в другие банки (уточним, Швейцарии и Канады). Американцы могли золотовалютные резервы заморозить под разными предлогами, видя наши реформы. Но реформы еще только в начале своего пути, чтобы их активно развивать, нужны средства, а где их взять? Если не считать национализации частного капитала, то практически – неоткуда. Что скажет Латинская Америка, которая до сих пор поддерживала Кубу, если вдруг кубинская экономика начнет хромать?
Микоян слушает и понимающе кивает. Он все больше приходит к выводу, что у Кубы наладятся с Союзом долговременные и тесные взаимоотношения.
После рыбалки в окрестностях Лагуны делегация на джипах отправилась в город Сантьяго-де-Куба провинции Ориенте, где находилась латифундия отца Кастро. Фидель показал дом, где он родился, любопытное сооружение в испанском стиле, на сваях, между которыми был устроен коровник.
– Многие не понимают, почему я, сын крупного сельскохозяйственного буржуа – сахаропромышленника, стал вдруг революционером. Почему я вдруг стал защищать интересы простых крестьян и рабочих, – заметили Фидель. – Но если вы узнаете биографию моего отца, то ничего удивительного в этом не будет.
Отец Фиделя Кастро, Анхель Кастро Анхиз был эмигрант испанского происхождения (у всех кубинцев две фамилии, одна – отца, а другая – матери). Он родился на севере Испании в семье очень бедных крестьян и уже в 11 лет потерял мать, а отношения с мачехой у него не заладились. После того как его призвали на военную службу, Анхель Кастро оказался на Кубе, но, к счастью, ни в каких военных действиях не участвовал. После войны, закончившейся бесславной капитуляцией Испании и потерей ею колонии Кубы, Анхель, убедившись, что на родине, где царит нищета и