Кармоле.
– А тебе не показалось… – Тэсс Дэвина настороженно обежала взглядом присутствующих и подманила иллюзионистку пальцем.
Лона отставила чашку и подошла к провидице.
– Тебе не показалось, – зашептала ей та, – что с этой записью уже что-то не так?
– Что именно?
– Не знаю. Что-то. Это дело не дает мне покоя. Я с самого начала не могу ничего увидеть наверняка. Еще после первого нападения я пыталась построить прогноз, но… Ничего не видно! Даже после обряда. Я и на кладбище ходила. И к посольству после пожара. И эльфа того видела, когда он еще был жив. Никакой защиты, но он совершенно непроницаемый. Я и Галлу не вижу. Совсем. И все это мне не нравится. Что-то здесь явно не так.
Когда подобные сомнения выказывает глава отделения прорицателей, стоит отнестись к ее словам серьезно.
– Вы говорили тэру Марко?
– Да. И ему, и этому азгарскому дознавателю. Мы даже запись просматривали вместе, но так и не разобрались. А ты точно ничего не заметила?
– Нет, – передернула плечами иллюзионистка.
– Старею, наверное, – вздохнула провидица, разворачиваясь к сидящим за столом коллегам. – Мара, милая, у тебя нет лекарства от тяжких старческих дум?
– Есть, – улыбнулась целительница. – Но его я держу для себя. А вам, моя дорогая, нужно другое средство. Гират, ты не принесешь тэсс Дэвине своей настойки? Гира-ат!
– Да, что? – встрепенулся рассеянный полуэльф. – Настойки? Конечно, сейчас.
– А что это с нашим мальчиком? – спросила Гейнра, когда травник вышел из комнаты. – Он, часом, не приболел?
– Знаете, – Мара покосилась на закрытую дверь, – Гират ничего не говорит, но мне кажется, он тяжело переживает эти события. Когда ребят похитили, он так сокрушался, что не был тогда в школе и ничем не сумел помочь. А после поджога посольства несколько дней ходил как неживой.
– Да, я помню, – поморщилась Лона. – На него смотреть было страшно.
– Эльфийская кровь, – заключил тэр Багур. – За своих переживает…
– Кто здесь переживает? – Гират вернулся, держа в руке бутылку из темного стекла.
– Гейнра переживает, что Эвил еще не вернулся, – наскоро соврал наставник водников. – Со следующей длани начинаются летние курсы, а его все еще нет.
– Не волнуйтесь, тэсс Гейнра, – повернулся к молодой наставнице полуэльф, – тэр Эвил успеет вовремя. А для вас у меня есть замечательное средство от тревог.
Он откупорил бутылку, и Багур, принюхавшись, первым подставил чашку, предварительно испарив из нее остатки чая.
Галла
Я больше не стану плакать, солнце мое. Сегодня я пролила столько слез, сколько у иных не случалось за целую жизнь. Сначала в школе, когда смотрела, как тает в огне пожара твоя жизнь. Потом по дороге. После – здесь, на нашей полянке, куда свернула, чтобы не заявляться домой с красными глазами и распухшим носом. Приехала сюда и разрыдалась еще сильнее, увидев, как вымахала трава на утоптанном когда-то пятачке. Но я больше не стану плакать, любимый.
А