и принялся жадно пить, ни капли, однако, не проливая. Казалось, каждый глоток возвращает ему силы. Силы, но не память. Потому что, когда колдун сел на кровати и спустил босые ноги на пол, первым делом спросил:
– Что было?
– В каком смысле?
– Я чувствую, что-то было, и очень важное… давно, – Роман нахмурился, – Но что именно – забыл. Я сидел у себя в кабинете, вел прием… Какое сегодня число?
В его голосе послышался страх. Честно говоря, Тина не помнила, чтобы Роман чего-то боялся. Нет, она знала, что он боится огня и огнестрельного оружия. Но чтобы вот так – беспричинно…
– Тебя не было в Темногорске целый год. Вернее, чуть больше. Ты уехал и…
– Погоди! – прервал он ее рассказ. – Не здесь! Домой сначала пойдем. Принесла, во что мне одеться?
Тина затрясла головой:
– Только воду. Хочешь, возьми мое пальто.
– Нет. – Роман перевел взгляд на Данилу Ивановича. – А у тебя что-нибудь есть?
– Плащ могу дать, сапоги резиновые.
– Не густо. Ладно, давай сапоги и плащ.
– Далековато топать, – покачал головой Большерук. – Не дойдешь.
– Дойду!
Тина спорить не стала. Когда водный колдун говорит таким злым голосом – лучше ему не перечить. Роман закутался в летний старенький плащ, сунул ноги в резиновые сапоги и, сутулясь, направился к двери.
– Погоди! – окликнул его Данила. – Оберег возьми. – Он протянул водному колдуну кольцо с зеленым камнем.
– Разве это мое? – Роман взял, повертел в пальцах. – Это же дедово кольцо! Ну да, дедово. Но как оно у тебя очутилось?
– Оно у тебя на пальце было. Я снял, чтоб не потерялось.
Роман подозрительно посмотрел на Большерука, но ничего не сказал. Надел кольцо на палец и вышел.
Ну, вот он и дома. Все как будто по-прежнему. Неужели год миновал? Что-то все-таки изменилось: на окнах в кухне новые занавески, посуда на столе другая. Но в остальном дом все тот же, уютный старый большой дом, перестроенный и отделанный заново под нужды Романа Вернона, обихоженный не слишком трудолюбивой, но все же женской Тининой рукой.
– Ромочка, дорогой, я тебя ждала все это время. Каждый день думала: ну, вот сегодня вернешься. Что с тобой было? Где? – хлопотала, как прежде, на кухне Тина, расставляя тарелки и нарезая хлеб.
– Ванну сделай мне, и чтобы погорячее, – попросил Роман.
Тина удивилась. Никогда прежде колдун ее подобными просьбами не озадачивал. Горячая вода или холодная – ему было все равно, лишь бы вода была чистой.
– Раны будут кровоточить, – предостерегла она.
– Плевать. Налей горячую воду, какую только можно терпеть. Скорее.
Он вынул из холодильника кусок сыра и откусил половину, будто хлеб.
– У меня суп есть, пельмени, – затараторила Тина, испытывая невыносимый стыд. Она так гордилась прежде своим даром. И вот, когда надобится вся ее колдовская сила, какая ни есть, предлагает патрону суп и пельмени.
– Ванну! – повторил Роман скрипучим больным голосом. Лицо его исказилось, будто от