нервничать. Еще больше ощущаю недоброжелательную ауру, исходящую от охранника.
Фух! Наконец-то нашла. Оказывается, он был в кармане моего пальто. Показываю его вахтерше. Она берет его в руки и минуту сощуренными глазами сравнивает фотографию на студаке и меня.
– Это ваш студенческий?
– Мой, – невнятно лепечу я.
– Какие у вас последние цифры?
Меня бросает в жар. Никогда их не запоминала.
– Я не помню…
– Девушка…
– Да я вам паспорт сейчас покажу. Я живу на одиннадцатом, в 1122-2, – в панике затараторила я. – У меня еще сестра-близняшка.
Я стала копаться в сумке, пытаясь найти паспорт, который почувствовав свою необходимость, исчез в хаосе вещей.
– Я ее помню, пусть идет, – охранник махнул рукой, и вахтерша с недовольным видом, словно оказывала большую услугу, выпустила мой студак из рук и разрешила пройти.
Возле лифтов, переминаясь с ноги на ногу, меня ждала Женя. С еще более недовольным лицом, чем у вахтерши.
– Где ты была?
– Меня не хотели пропускать, – щупая себя по карманам и думая, куда положить студак, чтобы его снова не потерять, просопела я.
– Да? А на меня мельком взглянули и улыбнулись. Нам на какой? – Женька задорно пожала плечами.
– На одиннадцатый.
– Надеюсь, у Кати есть во что переодеться, а то я буду светиться, как новая копейка, – безмятежно пропела Женька.
19:35 Когда наконец Женя удовлетворилась той домашней одеждой, которую ей дала Катя, и открыла штопором бутылку вина. Когда Катя порезала в лучших традициях «Haute cuisine» аккуратными ломтиками сыр, апельсины и киви и переложила маслины в стеклянную вазочку. Когда я, спохватившись, сбегала за большими винными бокалами (это моя слабость – обожаю пить вино из больших бокалов, в них оно мне кажется вкуснее)…В общем, когда мы втроем наконец-то успокоились и перестали суетиться по комнате, включили джаз и приглушили свет, мы почувствовали непередаваемую гармонию нашего «бермудского треугольника». Как будто во Вселенной нас осталось трое, а весь сумасшедший мир остался за бортом.
Мы обсудили наше расписание. Посетовали, что надо писать дипломы. Посмеялись над Катей, которая уже успела съездить в Ленинку и заказала себе источники. (Может, мне тоже стоит это сделать?). Когда тема учебы исчерпалась, наши разговоры скатились к личному.
В конце прошлого учебного года мы втроем одновременно расстались с молодыми людьми. В одну неделю. Катя назвала это «парад суверенитетов». И за лето пообещали найти новых. Но, как выяснилось, не нашли. У каждой из нас было достаточно много друзей или знакомых, но проблема была в том, что не было того единственного, с которым мы могли бы пойти в кино не ради кино.
Женя предложила просто кричать: «Свободная касса». Я выдвинула в ответ музеи военной техники, на что Женя заявила, что это уж совсем отчаянный шаг. А Катя воскликнула, что стоит посетить автосалоны: «По крайней мере, парень будет с машиной», – объяснила она, театрально беря маслинку кончиками пальцев.
– Мальчики