положено, или я пошел за стражей.
– А положено – это как? – поинтересовался Али-баба, склонив голову набок.
– Очень просто! У тебя был полный мешок золота, так?
– Предположим, – осторожно согласился Али-баба, догадываясь, к чему клонит Касым.
– А раз так, то, значит, мне причитается половина.
– Я сказал «предположим», а не «полный мешок».
– Уй-юй, какой же ты стал скупой! С родным братом не желаешь поделиться.
– А ты делился со мной? Делился?
– Ты живешь в моем доме, не забывай об этом, оборванец!
– И пашу на тебя и твою распрекрасную женушку как проклятый!
– Это все пустые разговоры, – Касым отмахнулся поморщившись. – Значит, так: или я забираю свою половину, – а это как раз то, что осталось в этом мешке, – или скоро ты познакомишься с дворцовой стражей.
Что было делать несчастному Али-бабе. Он ни минуты не сомневался, что очумевший от жадности Касым без зазрения совести сдаст его страже с золотом и потрохами, лишь бы заполучить несколько монет. К тому же он уже давно догадывался, чем может закончиться история с мешком золота, и потому на днях припрятал немного золота в стойле у лопоухого. Его должно было хватить, если расходовать осторожно, где-нибудь на полгода, а потом… Потом он что-нибудь обязательно придумает, ведь руки и голова остались при нем.
– Забирай! – согласился Али-баба.
– Что? – не поверил своим ушам Касым. – Ты согласен?
– Согласен! Забирай все и оставь меня в покое, – Али-баба пнул ногой мешок. Золото тихонько звякнуло.
– Нет, погоди! Раз ты так быстро согласился, чтобы я забрал все, значит, у тебя еще что-то где-то припрятано.
– Нет у меня больше ничего, – развел руками Али-баба, состряпав унылую физиономию. – Просто хорошо зная тебя, я решил, что это будет наилучшим решением. Ты ведь не отвяжешься, пока не высосешь всю кровь.
– Это правда! – согласился с Али-бабой Касым. – Я никогда не упущу своего.
– Я рад за тебя, брат. А теперь забирай этот проклятый мешок с глаз моих долой и проваливай вместе с ним из моего дома. О, наконец-то я опять вздохну свободно! – воздел Али-баба руки к небу. – Как я устал от блеска этого проклятого золота!
– Дурак! – хмыкнул Касым, закидывая на плечо мешок. Уже у самой двери он остановился и бросил Али-бабе через плечо. – Был нищим ослом, да так им и помрешь.
– Не дождешься! – крикнул ему вслед Али-баба, но дверь за Касымом уже закрылась.
Али-баба устало опустился на скомканную курпачу, сложил руки на коленях и опустил на них подбородок, задумчиво уставившись в свежевыбеленный чистенький потолок, который еще даже не успели засидеть мухи.
– Да! – входная дверь, скрипнув, вновь приоткрылась, и в ней возник нос Касыма. – Знаешь, ты так долго говорил, что это твой дом, так что я дарю тебе твою половину – я сегодня очень добрый, – противно захихикал он.
Красный нос исчез из дверного проема.
Дверь вновь захлопнулась.
– Расписку не забудь написать, о добрейший из добрых! – крикнул ему вслед Али-баба.
Когда