Записки психотерапевта. Многообразие экзистенциального опытаобразие экзистенциального опыта
«отставшие» не следует понимать буквально, и тут атташе, как бы в подтверждение моих слов, заявляет, что у него в Индии каста брахманов поддерживает с ними тесную астральную связь.
Тут они и появились. Доктор незаметно уселась в кресло, а пациентка поразила меня – ее моторика повторяла повадки медведицы: острый взгляд, быстрое сканирование пространства, покатые плечи и чуть косолапое проворство, с которым она расположилась рядом со мной, не оставили сомнений. Мы познакомились, и я спросил: «Вы мокша?» Она засмеялась: «Как Вы догадались?» Тут я все и рассказал. Она подтвердила, что бабушки передают тайное знание, стала серьезной и тихо добавила, что они могут забирать силу, но могут и отдавать, снимая ее с деревьев, но есть среди них и действительно опасные колдуньи, и это шокша, они живут у рек и бросают силу человека в воду, и вода уносит силу навсегда.
Я посмотрел на ординатора, она немного побледнела, но старалась сохранять благоразумие. «А пожалуйста, расскажите, как вы летаете!» – неожиданно произнесла она. Я остановил ее и сказал, что в этом нет необходимости. Что же это за колдунья, которая не умеет летать? И потом, ведь не следует все понимать так буквально. Рассказал немного о Кастанеде, аспиранте из Стенфорда, который приехал в Альбукерке, Нью-Мехико, изучать дона Хуана, индейца из тольтеков, из племени яки. Он нашел его сидящим на ящике из-под помидор и попросил научить его языку птиц, а тот отрицательно покачал головой. «У вас – дырка», – сказал он. «Где дырка?» – Кастанеда стал осматривать себя. «У вас ребенок, – уточнил дон Хуан, – ваша сила теперь недостаточна».
«Дырка», «левитация» – это метафоры. Летает ведь не физическое тело, а воображение. Можно сидеть, как Нечаев, двадцать лет в одиночке Шлиссельбургской крепости и облететь весь мир и оставить такие воспоминания о путешествиях, что читателю только и останется, что использовать восхищенные междометия.
А можно вспомнить и одну из тайноведческих работ Иоганна Готлиба Фихте: «Ясное, как солнце, сообщение широкой публике о сущности новейшей философии», где описывается диалог автора с читателем. «Представьте себе, – говорит автор, – что вы удобно расположились в тенистой беседке, в руках у вас книга и вы читаете. Но неожиданно перед вашим внутренним взором возникает яркий образ недавно ушедшего на небо друга. Скажите мне, любезный читатель, что реально: то, что вы сидите в беседке и читаете, или то, что вы только что были в невербальной коммуникации со своим другом?» После некоторого раздумья читатель указывает на второе. «Конечно, – говорит Фихте, – конечно, второе. Иначе можно было бы предположить, что в эти самые мгновения вы и не жили!»
Изъяны левополушарного обучения таят опасность пройти мимо сада камней, и ординатор осторожно спросила: «А что, я тоже могу летать?»
А я стал рассказывать третью историю, историю Карла Юнга. Однажды, находясь в загородном доме, он услышал колокольчик. Домашние пошли открывать, но Юнг интроспективным видением обнаружил, что гостиная заполняется рыцарями. В