«чего-то» (или «кого-то») помимо Бога. И эта идея является неосознанной, поскольку при её формулировании и осознании легко найдётся множество аргументов, опровергающих её, однако люди живут, думают и даже чувствуют так, словно эта идея является абсолютно верной, как сама собой разумеющаяся истина.
И это несмотря на то, что доказать возможность (реальность) разделения просто неосуществимо. Идея разделения – это «светофильтр», через который мы видим весь мир только в одном цвете. А сам материальный мир – это попытка создать на основе идеи разделения нечто реальное, словно разделение и в самом деле возможно, словно эту идею удалось каким-то образом реально осуществить. Но в действительности разделение невозможно! Это попытка осуществить неосуществимое, сделать реальным нереализуемое. В качестве «доказательства» осуществления этой безумной идеи был создан наш мир форм, в котором формы кажутся раздельными. Хлопая в ладоши, слыша хлопок и чувствуя удар, нам кажется, что между ладонями есть чёткая граница, отделяющая одну ладонь от другой, и то же самое касается всех форм. Однако это не так! Это лишь результат запрограммированного, обусловленного телом восприятия – интерпретации субъективных ощущений.
Насколько им можно доверять? Можно ли с уверенностью утверждать, что не существует того, чего не видит глаз, или не слышит ухо, или не ощущает рука? И является ли в действительности таковым то, каким мы это ощущаем? Корова или лошадь жуёт траву и сено, но не станет есть кондитерские изыски, – означает ли это, что торт не вкусен, а сено прекрасно, или наоборот? Нет, это суждение есть всего лишь результат настройки программы восприятия конкретной плотской лаборатории, отбирающей вещества в соответствии со своим биотехнологическим процессом. Клубника выбирает то, что делает её сочной, сладкой и красной, голубика выстраивает синий цвет, а грецкий орех вырастает сухим в окружении оболочки, наполненной йодом. Что «хорошо» для одного, то «плохо» для другого. Но является ли что-то объективно плохим или хорошим? Нет. Это всё относительно. Таким же образом мы воспринимаем камень твёрдым, воду мокрой, перец жгучим, и т. д. Мы можем «ощущать» ампутированные конечности, «слышать» незвучащую музыку, «видеть» отсутствующих людей или предметы, в слезах переживать придуманное оскорбление… Но всё это – лишь проекции нашей памяти, хранящей как реальное то или иное восприятие, интерпретацию. Так же мы воспринимаем как реально существующее расстояние и время, бытийность форм и их отделённость друг от друга. Но всё это является лишь результатом закона этого мира, гласящего, что переход одной формы в другую возможен только через разрушение, смерть, а сама форма якобы обладает реальным бытием. Но это не так! Форма не обладает бытием. Это мы, отождествляя жизнь с формой, вдыхаем в форму то, чем она не обладает и не может обладать в принципе. Даже в этом мире, который мы видим через «светофильтр» идеи разделения, мы не сможем действительно найти то, что так хотим увидеть. Даже в этом мире форм не существует разделения. Наше «отдельное» тело