нельзя допустить вашей встречи с Виллемом.
Вот почему я приняла решение, которое, как я полагаю, по крайней мере в данный момент, поможет найти выход из этой сложной ситуации и послужит на благо как ему, так и вам.
Граф отвернулся от окна.
– Вы что-то хотите мне предложить, ваше величество? – с беспокойством спросил он.
– Именно для этого я и пригласила вас. Вы должны немедленно уехать из Амстердама и сесть на корабль, который, как я уже узнала, направляется сегодня вечером в Восточную Индию.
– Восточную Индию?
Граф был так изумлен, что невольно повысил голос.
– Я извещу Совет, что получила тревожные новости с острова Бали, – продолжала королева, – и отправила вас как своего личного советника, с тем чтобы вы узнали и доложили мне обо всем, что происходит в этой части мира.
– Бали! – повторил граф таким тоном, словно никогда не слышал о существовании этого острова.
– Готовьтесь отправиться сегодня же, – продолжала королева. – Виллем не станет никому сообщать о смерти своей жены до завтрашнего дня, а к этому времени вы должны будете покинуть страну.
– Как же он сможет сохранить в тайне смерть своей жены? – машинально спросил граф.
– К счастью, врач, который пользовал Луизу, – один из моих личных врачей, – отвечала королева. – Он, Виллем, вы и я – единственные люди, которым известно о смерти Луизы. Виллем сразу же пришел ко мне, чтобы узнать, что ему делать. Как старый и верный слуга Короны, он весьма обеспокоен тем, что самоубийство его жены может повредить интересам монархии. Чтобы успеть на корабль, о котором я говорила, у вас осталось всего несколько часов. Поторопитесь, граф, чтобы собраться. – Она сделала паузу, ожидая, что граф заговорит, когда же он не ответил, продолжила: – Прежде чем вы уедете, вас снабдят рекомендациями и секретными документами, которые вы передадите от моего имени, и, разумеется, имена тех должностных лиц на Бали, к которым вы направитесь по прибытии.
Граф все еще безмолвствовал, и королева Даугер подумала, что с тех пор, как она знает своего кузена, он впервые проявил неуверенность в себе. При взгляде на его красивое лицо ее взор смягчился, и, без сомнения, более мягкие нотки зазвучали в голосе, когда она сказала:
– Мне очень жаль, что так случилось, Виктор, но вам некого винить в этом, кроме самого себя. – Некого, – согласился с нею граф.
За время своего долгого путешествия он снова и снова повторял про себя эту фразу.
Корабль, на котором он путешествовал, был весьма комфортабельным, и граф не мог пожаловаться на невнимание к своей персоне, так как из уважения к его рангу и богатству с того момента, как он ступил на борт, с ним обращались почти как с особой королевской фамилии.
И только теперь, когда в течение этих долгих дней и еще более долгих ночей, проведенных в море, у него было время как следует обо всем подумать и окинуть взглядом свою прошлую жизнь, он начал понимать: то, что с ним произошло, стало заслуженным наказанием за многочисленные грехи.
Граф был