обнаруживается даже и в магометанах: как объяснить это счастливое влияние, которое сей угодник Божий преимущественно пред всеми имеет на все племена и языки?»
Рассказ об этом предании в связи с некоторыми другими интересными историческими указаниями относительно города Никеи мы находим у другого позднейшего, не назвавшего себя путешественника, бывшего в Никее весной 1872 года. Он писал: «Мы направились по пустырю к северным воротам Никеи, называемыми Константинопольскими. Они состоят из трех рядов ворот: внутренних, средних и внешних. Древнейшие из них внутренние. Они языческой эпохи. Два привратных столба их увенчаны колоссальными головами.
Горгоны из белого мрамора. Одна стоит еще на месте и живописно выглядывает из зелени смежных деревьев. Другая лежит на земле в груде камней. Средние ворота – византийской постройки – замечательны своей красотой. Их можно было бы счесть образцом византийского искусства в этом роде. Они сложены из серого правильно тесанного камня и состоят из пролета, сведенного дугой, высокого и глубокого, и двух ниш по сторонам обоих лиц их. В нишах еще можно различить следы некогда бывших изображений. Так, в одной видны слабые очертания святителя Николая с малыми изображениями Спасителя и Богоматери по сторонам головы Угодника, как это пишется у нас и как редко встречается в греческой иконописи… Из трех этих ворот, собственно, только средние входят в линию городской стены. В первой к востоку от них башне указывают место заключения святителя Николая. Нижние части ее засыпаны землей. В верхних нет ничего, что бы напоминало темницу. Предание, однако же, живо. Подтверждением ему служит и упомянутое выше изображение святителя, находящееся со стороны этой башни».
Вернувшись с Собора, святитель Николай продолжал свою благотворную пастырскую деятельность по устройству Церкви Христовой: утверждал в вере христиан, обращал к истинной вере язычников и вразумлял еретиков, «спасая от гибели сонмы их, не колеблясь от нападений еретических и отгоняя от словесного стада Христова этих хищных волков» (святитель Андрей Критский). «Как мудрый земледелец, говорит святитель Димитрий Ростовский, провевая на гумне своем хлеб, жито собирает в одно место, а плевелы откидывает в другое, так и благоразумный делатель гумна Христова – святой Николай – наполнил духовную житницу добрыми делами, тщательно отделив пшеницу Господню от плевелов еретического учения и далеко отбросив от своего гумна последние». Потому Церковь справедливо называет его «лопатой, развевающей Ариева плевельная учения». С такой заботой относясь к духовным нуждам своей паствы, святитель Николай не пренебрегал удовлетворением и телесных их нужд. Вот один из случаев подобной заботы его о телесных нуждах своей паствы. В Ликийской стране открылся сильный голод. В Мирах оскудели съестные припасы и многие из горожан терпели крайнюю нужду в них. Но благовременно поданная святителем Николаем чудесная помощь не довела город и страну до этого несчастья.