так, что расплескал вино, а гости вокруг ржали и смотрели на меня как на человека, с которым можно и в разведку, и на турнир, и по бабам.
Глава 10
Лишь на рассвете я с превеликим трудом сумел отказаться от требования немедленно продолжить пир, выбрался кое-как во двор. Легко в веселье, тяжело в похмелье, но я, если честно, и в том веселье чувствовал себя, как на экзамене, что, однако, от противного похмелья не избавило.
Вчера я заканчивал пир в дым пьяным, сегодня голова трещит, как лед на морозе. Выговора однако нет, с работы не выгнали, а, впрочем, кто меня теперь выгонит? Даже не знаю, с одной стороны, хорошо быть феодалом, с другой – освинею без дисциплины. Я, как и всякий человек, привык, чтобы меня кто-то дрючил сверху, самодисциплина не для интеллигентного человека…
Моя дружина, что пировала с людьми Тудора в нижнем зале, выползает во двор едва живая. Пошатываясь, я направился к конюшне, меня догнал Зигфрид.
– Кто пьянствовал с моей рожей и помял ее? – спросил жизнерадостно. – Сэр Ричард, неужели уезжаем?
– Только похмелье заставляет задуматься о смысле жизни, – ответил я. – Не так ли?
Он подумал, подвигал бровями, но, видимо, до смысла жизни еще недоставало двух-трех цистерн вина, спросил с беспокойством:
– Сэр Тудор не обидится?
– Я скоро лопну, – огрызнулся я. – Паладин я или не паладин? У меня, понимаешь, ограничения. Обет, значит. Я так и сказал Тудору.
– А он поверил?
– Он сам со странностями.
Подбежал конюх, я дал ценные указания насчет своего коня, чтоб его вывели и оседлали, Зигфрид с сомнением посмотрел вслед конюху.
– Я слышал, что есть кони, – сообщил он, – что жрут мясо. Особенно – человечину. А Тудор поверит, он всему верит…
Я нахмурился, спросил резче:
– Сэр Зигфрид, вы на что намекаете? Что я врал?
Зигфрид запротестовал:
– Что вы, сэр Ричард!.. Я просто говорю, что Тудор – хороший человек. И настолько силен, как воин, что может позволить себе такую роскошь, как самому не врать, и другим верить. Вы Гунтеру какие-то указания дали?
– Только выбраться живыми.
– Выберутся, – заверил Зигфрид. – Они того кабана перепьют, которого добыли. Ну и чудовище, скажу вам… Не будь Тудор неуязвимым, от него бы одни косточки!..
Я вспомнил на какую высоту кабан подбросил Тудора, а после падения он всего лишь жаловался на пару ушибов.
– А он правду неуязвим?
– Говорят. Это семейное наследие рода Тудоров. Потому их замок за все века не смогли завоевать, хотя здесь проходили всякие армии.
– А если отрезать от подвоза продовольствия?
– Говорят, – ответил Зигфрид уже чуточку неуверенно, – что если прижмет, Тудоры могут жрать даже землю. Как если бы нам пришлось грызть немолотое зерно… Во всяком случае, все замки захватывали, а их – никогда.
Я пробормотал:
– Тогда я поздравлю себя с большой дипломатической победой.
– Сэр Ричард?
– Я